Э.АЛЕКПЕРОВ
“Я не принимал воинскую присягу и не находился на воинской службе”. Так начал свое выступление бывший министр обороны Рагим Газиев в Гобустанской крытой тюрьме на вчерашнем заседании коллегии Апелляционного суда.
Как уже сообщало “Эхо”, следствие считает, что именно в результате недовольства командира части, дислоцированной в Лачине, Арифа Пашаева, в связи с приказом о переподчинении коллеге Эльбрусу Оруджеву армянским боевикам удалось легко окуппировать Шушу. Так, прокурор Алихан Алиев в ходе прошлого заседания обвинил Р.Газиева в неумении обеспечить единоначалие в вооруженных силах. По словам гособвинителя, за несколько дней до захвата Шуши Ариф Пашаев заявился к Газиеву с претензиями по поводу приказа о переподчинении. Правда, отвечая на вопросы адвоката Элтона Гулиева, Р.Газиев сообщил, что приказы главы МО доводятся до личного состава спустя пару дней после его издания.
“Приказ был издан мною 30 апреля 1992 года, – пояснил подсудимый. – Да, А.Пашаев утром побыл в моем кабинете, однако он не знал о существовании подобного приказа. Его визит носил совещательный характер, а именно, Пашаев высказал версии относительно плана обороны Шуши и Лачина. Отсюда следует, что вышуказанная версия следствия о сдаче Шуши необоснованна”, – подчеркнул Р.Газиев. Коснувшись эпизода обвинения о незаконном хранении огнестрельного оружия, Рагим Газиев отметил, что некогда министр внутренних дел Магомед Асадов официально подарил ему оружие. “В те годы организовывалось пять покушений на меня, – отметил подсудимый. – 8 июня 1991 года находясь в Гянджинском аэропорту, мы планировали вылететь в Баку. Однако, когда завели вертолет, произошел пожар. Второй раз, 27 июля 1993 года, после сессии Милли меджлиса, в момент, когда я выходил из автомобиля в полночь неизвестные открыли огонь из гранатомета.
Тогда я уже не исполнял обязанности главы МО и правительство предоставило мне телохранителей, естественно, снабдив их оружием. В момент задержания моего автомобиля и “обнаружения” в нем целого военного аресенала я не присутствовал”, – заявил Р.Газиев. Возвращаясь вновь к теме захвата Шуши, подсудимый отметил, что командир войсковой части Эльчин Мамедов за день до штурма города отправил в отпуск 25 военнослужащих, хотя имелся приказ о запрете. “Меня обвиняют в том, что я содействовал “порче” военной технике. Однако за технику отвечают командиры бригад, а не министр обороны”, – сказал подсудимый. По словам Р.Газиева, в момент штурма Шуши он бесперерывно снабжал армию как живой силой, так и техникой, но так и не понял причину отступления войск. Подсудимый отметил, что не отдавал приказ об отступлении, исходя из военных соображений. “Если суд докажет мою причастность к сдаче Шуши, то я встану на колени и попрошу прощения у народа”, – пообещал Р.Газиев.
Он отметил еще, что даже если бы у него и было желание сдать Шушу, а у командиров войсковых бригад Эльбруса Оруджева и Эльчина Мамедова было противоположное желание, то им бы не составило труда удержать позиции при наличии той техники, которая имелась в городе. Что касается так называемого преступного сговора Аяза Муталибова с подсудимым, которому экс-президент, согласно материалам следствия, обещал кресло премьер-министра, то экс-министр с юмором отметил, что каждый мечтает о должности и власти. “И что теперь – каждого человека упрятать за решетку?” – сказал Р.Газиев. В качестве свидетеля был допрошен один из сподвижников бывшего министра Наиль Кязимов. Тот коротко и ясно дал понять, что явился в суд, дабы положить конец всем выпадам в адрес подсудимого.
Гособвинитель напомнил Н.Кязимову его показания, данные им в ходе судебного процесса в 1994 году о том, что во время покушения на Газиева в 1992 году, когда погибли восемь военнослужащих экс-министр якобы воспользовался ситуацией и выстрелил себе в ногу, инсценировав покушение. Н.Кязимов с сарказмом заявил прокурору, что тому прекрасно известны мотивы дачи показаний против Р.Газиева. “Я отсидел 10 лет и до моего освобождения осталось шесть месяцев. Поэтому я дам правдивые показания”, – сказал свидетель. По словам Н.Кязимова, в ту ночь покушения на Газиева один из добровольцев отряда, Эмин Мамедов, открыл огонь по личному составу в казарме, где находился и Р.Газиев. “Выстрелом из Калашникова я уложил Э.Мамедова. Так что он действительно ранил Р.Газиева”, – заявил Н.Кязимов…
Надо отметить, что вчера же во второй половине дня суд должен был продолжить свою работу за закрытыми дверями. Газиев, в частности, собирался рассказать о том, в каких целях были использованы полученные им от госчиновников крупные средства, а также об условиях получения военной техники от Минобороны России. Однако, как удалось выяснить, закрытое заседание перенесено на 16 июля.
Из архивов газеты ЭХО, 2002 год