НУРАНИ
В Кыргызстане – новый глава правительства. На эту должность, по сообщениям из Бишкека, назначен Николай Танаев, ранее занимавший пост вице-премьера. Именно он был назначен и.о. главы правительства после того, как 22 мая прежний кыргызский кабинет министров в полном составе подал в отставку.
Премьер-министр Кыргызстана Курманбек Бакиев ушел в отпуск еще раньше – 13 мая. Тогда же в отставку подал руководитель администрации президента Аманбек Карыпкулов.
А ситуация в Кыргызстане находилась в центре внимания и политиков, и масс-медиа: тут проходили массовые акции протеста, около 4 тысяч человек перекрывали трассу Бишкек – Ош и собирались идти маршем на столицу, а в самой столице митинг у стен парламента перерос в массовые беспорядки.
Как указывали многие масс-медиа, роль детонатора тогда сыграло соглашение об урегулировании пограничных споров с Китаем. Проблема эта досталась Кыргызстану “в наследство” даже не от бывшего СССР, а от российской империи, чья граница с Китаем так и не была четко определена и согласована.
Впервые несовпадение линии границы на российских и китайских картах было обнаружено еще в XIX веке. Официально наличие территориальных споров СССР признал в 1964 году, однако к урегулированию “пограничной проблемы” с Китаем по-настоящему приступили только после того, как на месте СССР по другую сторону границы оказалось четыре суверенных государства: Таджикистан, Кыргызстан, Казахстан и Россия.
На 1000-километровом участке кыргызско-китайской границы спорными были определены, по разным оценкам, до 270 тысяч гектаров земли. Речь шла о ненаселенной высокогорной местности, где, к тому же, не было естественной линии границы: реки, ущелья, горного хребта и т.д.
На основе соглашения с Китаем, достигнутого после долгих переговоров, КНР отходило около 30% спорных земель. 7 мая 2002 года президент Кыргызстана Аскар Акаев на совместном заседании обеих палат парламента призвал депутатов не затягивать дело с ратификацией. Нижняя палата парламента ратифицировала пограничное соглашение с Китаем 10 мая. Верхняя должна была принимать решение 14 мая.
Однако практически сразу же в Кыргызстане вспыхнули беспорядки – жители южных регионов страны протестовали против передачи “исконно кыргызских” земель Китаю. Тем не менее очевидно, что “китайский вопрос” был тут не более чем поводом.
И подозрения эти еще больше укрепились после того, как 21 мая такое же соглашение с Китаем подписал Таджикистан, где урегулирование пограничных споров не вызвало ожидаемого всплеска страстей, волнений и митингов протеста. До своего избрания президентом Кыргызстана Акаев возглавлял академию наук этой страны, а не местную партийную органмзацию, был избран на альтернативных выборах и тем самым надолго обеспечил себе имидж “демократа”, “либерала” и т.д.
Тем не менее стиль его правления от демократии был весьма далек, а уж об эффективности его политики позволяет судить такой факт: кыргызские силовые структуры оказались не в состоянии справиться с вооруженными отрядами исламского движения Узбекистана, проникавшими в Башкентский район Кыргызстана из Таджикистана с тем, чтобы прорваться в Ферганскую долину Узбекистана. Так что недовольство в Кыргызстане копилось уже давно.
И участники майских акций протеста о Китае забыли очень скоро – практически сразу же в центре внимания митингующих оказались столкновения 17-18 марта в Аксыйском районе Джалалабадской области, когда при разгоне митинга сторонников лидера местной оппозиции – Азимбека Бекназарова, находившегося под арестом по обвинению в превышении полномочий, погибли пять человек, а более 70, в том числе 47 сотрудников милиции, были ранены.
Тогда же властям пришлось пойти на частичное удовлетворение требований митингующих – Бекназаров был освобожден под подписку о невыезде, указом президента Акаева был смещен со своего поста глава райадминистрации Аксыйского района, временно отстранены от должности районный прокурор и начальник отдела внутренних дел, а задержанные участники митинга были выпущены на свободу. Тем не менее оппозиция продолжала требовать полноценного расследования событий в Аксыйском районе.
И когда в мае вспыхнули волнения уже на “пограничной” почве, практически сразу же участники акций протеста вновь потребовали расследования мартовских событий в Аксы. Когда же правительство Кыргызстана подало 22 мая в отставку, то наблюдатели в Бишкеке были едины во мнении: кабинет министров тем самым признал свою ответственность за столкновения в Джалалабадской области.
В те же дни генпрокуратура Кыргызстана возбудила уголовное дело в отношении бывшего прокурора Джалалабадской области Зоотбека Кудайбергенова, незаконные действия которого, как полагают в Бишкеке, и послужили причиной массовых беспорядков на юге республики 17-19 марта. Кудайбергенов обвиняется в превышении служебных полномочий.
Будучи прокурором области, именно Кудайбергенов подписал санкцию на арест председателя комитета по законности и судебной реформе нижней палаты парламента Азимбека Бекназарова, который был взят под стражу 5 января. Эта мера и вызвала волну протеста по всей стране, сыграв роль детонатора трагических событий 17-19 марта. Тем не менее уже после “перетасовок во власти” жители Джалалабадской области вновь вышли на улицы, требуя привлечь к уголовной ответственности истинных виновников трагических событий 17 марта. Властям пришлось вновь идти на уступки.
В тот же день суд города Токтогул Джалалабадской области приговорил Бекназарова к одному году заключения, потом учел, что депутат уже провел несколько месяцев в предварительном заключении, и освободил его прямо в зале суда. О пограничном соглашении с Китаем в Кыргызстане больше не вспомнили. По логике вещей, назначение Танаева на пост премьер-министра должно знаменовать собой окончание политического кризиса в стране.
Однако не исключено, что эта рокировка Акаева приведет только к раскручиванию нового витка противостояния. Как полагают наблюдатели, назначив Танаева, Аскар Акаев нарушил традиционное распределение влияния между кланами и регионами, сложившееся еще в советские годы. Эта система, подобная той, что существовала в Ливане до прихода в эту страну палестинцев и начала гражданской войны, была объектом жесткой критики международных организаций, госдепартамента США и т.д.
Вряд ли, конечно, Акаев решил таким образом начать демократические реформы в стране и пересмотреть оставшуюся еще с советских времен клановую архитектуру. Куда логичнее предположить, что, назначив Танаева на столь высокий пост, Аскар Акаев рассчитывает опереться на весьма многочисленную и влиятельную русскую общину страны. А укрепив свой имидж защитника интересов русскоязычного населения, он сможет рассчитывать и на поддержку не только русской общины, но и России в борьбе с местной оппозицией.
А в том, что она будет обостряться и дальше, сомневаться вряд ли стоит. Но на практике это означает, что в традиционное противостояние “власть-оппозиция” может быть внесен и “межнациональный” элемент. И под ударом может оказаться та самая русская община Кыргызстана, которую президент этой страны просто “подставил”.
Из архивов газеты ЭХО, 2002 год