НУРАНИ, А.МЮЗАРТГЫЗЫ
Все партии (главные, потому что кордебалет в спектакле вообще отсутствовал) в балете “Болеро”, впервые ставящемся на нашей сцене, исполнили артисты Азербайджанского театра оперы и балета. Только вот балетмейстер, поставивший настоящий современный балет, приехал из Франции по совместному проекту Театра оперы и балета и французского посольства. Приезд Николя Муссена стал вторым этапом на пути сотрудничества театра и посольства.
Первый шаг был сделан в прошлом году, когда в Баку прибыл на мастер-классы французский хореограф Валери Колен. Сейчас же планируется, уже в 2003 году, показ нашей балетной труппой во Франции балета “Болеро” и ряда национальных спектаклей.
Что касается Н.Муссена, то он побывал в Баку уже во второй раз. Сначала в середине января этого года он прибыл сюда на неделю для ознакомления с труппой, музыкальным руководителем, художником. Скорее всего уже тогда в голове модного балетмейстера зародились первые “эскизы” будущего шедевра. Однако основная работа выполнялась с конца февраля. Были подготовлены женские и мужские костюмы.
Полное отсутствие классических пачек компенсировалось сочностью вызывающего бордо, из которого были выполнены почти все женские платья. Однако длинные до пола вечерние платья с глубоким и высоким (до талии) разрезом не успели поставить вопрос о женской исключительности, потому как танцоры не были обделены ни внешним блеском, ни лоском, облачившись в черные фраки.
Балет, написанный в 1928 году французским композитором Равелем для знаменитой балерины Иды Рубенштейн, представляет собой испанский танец, с неоднократно повторяющейся в разной инструментовке темой. Контрастная статика сюжета “Болеро” нашла свое отражение в трагически-пафосной, подчас даже язвительно-ироничной постановке Н.Муссена. Откровенно перечеркивая многие законы классического балета и не поддерживая свою постановку ни малейшим чувством синхронизации, француз создал сюрную эпопею в аспекте страстного испанского танца. Действие балета, отличающееся полным отсутствием такового, приковывало, однако ж, внимание зрителя настолько остро, что каждое новое движение балерины или танцора воспринималось как выход на сцену нового героя.
Танцевать болеро Н.Муссен решил со стульями, которых подчас хватало не всем, да в полном отсутствии синхрона эта нехватка и не ощущалась. Открылся балет сценой с танцорами, сидящими на пока хватающих стульях и повернутыми спиной к публике, простившей авангардное “неуважение” артистов.
Кстати, завершилось “Болеро” тоже не без присутствия стульев с красными спинками. Картина парно рассевшихся танцоров и балерин (причем не всегда в сочетании: женщина-мужчина) была идеально разрушена разбушевавшимся героем во фраке: пары разлетались в разные стороны, падали вместе со стульями, создавая завершенную-таки картину хаоса. Именно таким предстал перед бакинской публикой современный балет в его чувственно-эксцентричном выражении и произвел надолго запомнившийся фурор.
А после спектакля с исполнителями встретились министр культуры Азербайджана Полад Бюль-Бюльоглу, Чрезвычайный и Полномочный Посол Франции в Азербайджане госпожа Шанталь Пуарэ и др. Тут тоже было немало восторженных (и вполне заслуженных) слов, но особо отмечали, как того и следовало ожидать, заслуги исполнителей.
Как отмечали многие, балет “Болеро”, где нет жесткого либретто, предоставляет хореографам и постановщикам куда большую “свободу действий”, чем другие произведения этого же жанра. Однако “революционность” постановки “Болеро”, по крайней мере для бакинской аудитории, превзошла все ожидания. Впрочем, именно на это и рассчитывали организаторы спектакля. Как заявила корреспонденту газеты “Эхо” госпожа Шанталь Пуарэ, одной из целей постановки было познакомить азербайджанского зрителя с современной французской хореографией. Где парный танец двух балерин был уже не просто одной из самых красивых страниц новой постановки, но и в полном смысле слова ниспровержением устоявшихся канонов хореографии.
Из архивов газеты ЭХО, 2002 год