Т.КАСИМОВА, Т.ГАРИБОВ
Обстановка в Абхазии продолжает оставаться напряженной. По некоторым сообщениям, тут уже произошла перестрелка между теми, кого российские СМИ и абхазские сепаратисты именуют “грузинскими и чеченскими боевиками”.
Нервозность Абхазии вполне понятна. Часть Кодорского ущелья находится под контролем законных грузинских властей, часть – абхазских сепаратистов, но де-юре все оно входило в состав бывшей Абхазской ССР. То есть, сегодня Кодорское ущелье – это то же самое, что и та часть бывшей НКАО, которую контролирует Азербайджан. И Сухуми более всего нервируют попытки официального Тбилиси установить собственные органы власти на территории Кодорского ущелья до того, как будет подписано соглашение о политическом урегулировании в Абхазии. Тем более, что соглашение о прекращении огня действует, а российские миротворцы не оставляют ни малейшего шанса на то, что конфликт может быть решен силовым путем.
Однако голосование в грузинском парламенте, когда депутаты почти единогласно (против проголосовал только один) высказались за вывод российских миротворческих сил из Абхазии, резко изменил ситуацию. По информации ОРТ, представитель грузинского МИД заявил, что российские миротворцы, находящиеся в Абхазии под эгидой СНГ, после принятия парламентом Грузии постановления о приостановлении их мандата, должны быть в ближайшие три месяца выведены из зоны конфликта. По словам дипломата, “мандата у миротворческих сил уже нет, а потому эти силы должны быть выведены в противном случае они будут находиться в Абхазии вне закона”.
Более того, инициированная в Грузии кампания по ревизии отношений с Россией, судя по всему, судьбой миротворцев в Абхазии не ограничивается: президент Шеварднадзе заявил, что налаживание отношений между Грузией и Россией следует начать с разработки и подписания нового рамочного договора между двумя странами, и после разработки текста нового договора целесообразна встреча президентов двух стран.
В свою очередь президент России Владимир Путин заявил, что сложность отношений между Абхазией и Грузией Россия рассматривает как внутригрузинскую политическую проблему. По его словам, принципиальная позиция России состоит в том, что “территориальная целостность Грузии должна быть обеспечена”, и Москва “не намерена втягиваться в конфликты на территории третьих государств”.
Касаясь требования Тбилиси о выводе миротворцев из Абхазии, Путин отметил, что “это не наши миротворцы, это миротворцы СНГ”, и “если грузинское руководство берет всю ответственность перед международным сообществом и своим собственным народом на себя, то это их выбор, мы уберем наших миротворцев”.
Более того, Путин даже уверен, что возможный выход Грузии из СНГ не ухудшит российско-грузинские отношения: “СНГ – не российская, а международная организация, и “Россия никого туда за уши не тянет”.
Реакция Москвы, таким образом, оказалась куда мягче, чем можно было ожидать. Конечно, можно предположить, что Москва внешне демонстрирует готовность примириться с позицией Грузии, в то время как на самом деле на Тбилиси будет оказано давление.
Тем более, что имеется и соответствующий рычаг – Абхазия уже обратилась к России за военной помощью. Тут намерение Грузии добиваться вывода российских войск вызвало состояние, близкое к панике: тут уже давно воспринимают российских миротворцев как главный гарант того, что над Абхазией не будет восстановлена законная власть Тбилиси.
В Сухуми считают, что, как только через Псоу переправят последний русский танк, в регионе начнется война, и открыто заявляют, что Абхазия готова войти в состав России или, по крайней мере, перейти под ее протекторат. В Тбилиси в свою очередь приводят в пример Нагорный Карабах, где прекращение огня держится вообще без миротворческих сил.
Заметно и другое. Еще в начале октября, то есть уже после боев в Георгиевском, но еще до сбитого ооновского вертолета, на одном из американских аналитических сайтов уже появлялась информация о том, что в Кодорском ущелье Абхазии находятся чеченские боевики во главе с Гелаевым, причем информация эта приходила со ссылкой на российские СМИ, но из Тбилиси.
А российские аналитики в свою очередь утверждали, что Запад пусть и осторожно, но все-таки склонен поддержать Москву. Однако нынешнее заявление Владимира Путина – это уже серьезный повод переоценить российский оптимизм. Судя по всему, в Москве верно истолковали обеспокоенность госдепартамента США событиями в Грузии и призыв к сдержанности.
Из архивов газеты ЭХО, 2001 год