Г.МАМЕДЗАДЕ, З.РАСУЛЗАДЕ
Свои комментарии о происходящих в стране событиях регулярно дают и те, кто еще несколько лет назад руководил страной. Однако экс-премьер-министр Азербайджана, бывший председатель Госплана, а ныне председатель республиканского Союза научных инженерных обществ, президент международного фонда “Хазар” Рагим ГУСЕЙНОВ до последнего времени не был активен.
– Как по-вашему, будут ли иметь успех осуществляемые сегодня в Азербайджане реформы?
– Все зависит от кадров. Сам по себе процесс укрупнения организаций я всегда поддерживал, но наблюдаю существенную разницу между тем, что говорят и что происходит на самом деле. Считаю, что организационный период несколько затянулся, между тем торможение предыдущих механизмов и не задействование новых наносит урон экономике страны. Сколько может длиться переходный период? По-моему, это понятие вошло в моду, поскольку вот уже 12 лет мы твердим одно и то же.
Когда мы начинали экономические преобразования после 1991 года, тоже характеризовали период переходным. Власть в стране менялась неоднократно, как помните, и при этом все забыли о главном вопросе – экономическом развитии страны. В результате погибли или заброшены практически все ненефтяные сферы народного хозяйства.
– Так что же все-таки изменилось за последние 10 лет?
– Я бы не сказал, что изменения в экономике произошли в лучшую сторону. К примеру, если в 1992 году мы производили 31 тыс. тонн чая, то в прошлом году этот показатель составил всего 1600 тонн чая. Нефть так и осталась на уровне 12 млн. тонн.
Невзирая на то, что за последнее время наметился некоторый прорыв в сельском хозяйстве, узловые моменты мы все-таки потеряли. Где азербайджанский хлопок, виноград, винная продукция, овощи? Сейчас все эти резервы на нулевой отметке. Все выкорчевано, земли используются не по назначению. За счет продажи хлопка, винограда, овощей Азербайджан зарабатывал хорошие средства, за которые приобретал недостающие пшеницу, нефть. Ведь мы раньше никогда нефть не продавали. Ее и не было в таком количестве.
Той нефти, которую Азербайджан производил во времена СССР, не хватало даже для собственного нефтеперерабатывающего производства – мощности рассчитаны на 20 – 22 млн. тонн, а максимальное количество добычи составляло всего 12 млн. тонн. А сейчас вся экономика страны ориентирована на нефтяную отрасль.
– Повлияет ли на ситуацию создание Нефтяного фонда?
– Я не признаю никаких фондов. Должен быть один фонд – государственная казна, куда должны стекаться все доходы от любой отрасли. Тем более, что ГНКАР не частная, а государственная компания, и все доходы должны поступать в бюджет страны. С какой целью все это сделано, лучше знать тем, кто учреждал этот фонд и несет за него ответственность.
– Как вы оцениваете заявление Этибара Мамедова о том, что нефть в Азербайджане крадется?
– Я не могу это подтвердить, поскольку не имею реальных сведений. Э.Мамедов сослался на выступление президента на совещании в 1999 году. Но у президента были свои основания критиковать нефтяников. Кроме того, может, у нас не только нефть крадется. На эти вопросы должен отвечать не Рагим Гусейнов, а нынешнее правительство, которое обязано контролировать эти процессы и ответственно за то, что ввозится и вывозится из страны. К сожалению, обеспечение народа идет преимущественно со стороны, когда мы сами в состоянии выпускать любую продукцию. Японии, например, за счет упорного труда удалось не только преодолеть последствия второй мировой войны, но и выбиться в число лидеров мировой экономики.
– Насколько сильно коррупция тормизит экономическое развитие страны?
– Коррупция не может осуществляться без ведома заинтересованных лиц. Уже неоднократно декларировали, что нужно бороться с коррупцией, так пусть борются! Рамиз Мехтиев в одном из интервью говорил о том, что борьба с коррупцией начнется в начале 2001 года. Но он не сказал, как до этого противостояли коррупции? Должны отчитаться, как это происходило на отрезке времени с 1993 по 2000 годы и сейчас. Когда я бы премьер-министром, мы за это наказывали. Некоторые до сих пор в бегах. Коррупция была и при царе Николае, она имеет место и в других странах, но в допустимых рамках. Обратите внимание, с какой скоростью растут у нас виллы и дворцы. И никто не представляет документы на какие средства он себе это позволил. Никто и не спрашивает, а раз не спрашивают – значит поощряют.
Вопрос о декларировании доходов, общепринятый в мировой практике, поднимался даже на заседании ММ, но был замят.
– Вас называют приверженцем экс-президента Аяза Муталибова…
– Это очередные измышления. Я работал на руководящих постах и при Гейдаре Алиеве, и при НФА. Я только исполнял свои обязанности и никаких личных политическких симпатий у меня не было. Что касается Муталибова, то это он приходил ко мне как к замминистру, будучи директором завода.
Из архивов газеты ЭХО, 2001 год