Д.КАРАКМАЗЛИ
Говоря о ветви, нельзя не упомянуть о древе. Незаурядный человек, сын незаурядных родителей, кинорежиссер Октай Миркасимов. Его отец был первым президентом АН Азербайджана, мать тоже была неординарной личностью. Благодаря ей один из ее пяти сыновей, брат Октая, потерявший в шесть лет слух, впоследствии стал известным скульптором, народным художником Азербайджана (автор памятника Дж.Джаббарлы).
Что же касается самого О.Миркасимова, то он получил прекрасное образование, закончил режиссерский факультет института кинематографии в Москве. Свой творческий путь начал с документальных фильмов, которые ныне составляют золотой фонд кинодокументалистики. Свою первую награду Миркасимов получил в Москве в 1965 году – это был Гран-при фестиваля студенческих фильмов за короткометражку “Дороги”.
Всего им снято более сорока документальных, короткометражных и художественных фильмов, среди которых “Кобыстан”, “Это вступает правда”, “Ночной разговор”, “Серебристый фургон”, “Хочу понять”, “Чертик под лобовым стеклом” и другие.
– Вначале о наболевшем… Много лет вы возглавляли ПО “Азеркиновидео”. За это время было сделано немало – снимались фильмы, был создан Госфильмофонд, восстановлены связи с кинематографистами стран СНГ и дальнего зарубежья, азербайджанские картины регулярно представлялись на разнообразные кинофестивали, был принят закон “О кинематографии”. И после всего, что было сделано, как вы восприняли весть о ликвидации этой структуры?
– Ликвидация ПО “Азеркиновидео” в любом случае достаточно драматическое событие. Я думаю, в ближайшее время выяснятся обстоятельства, связанные с закрытием организации, представлявшей интересы государства в области киноискусства и киноиндустрии. Борюсь с собой, пытаюсь вызвать в душе резервы оптимизма. Но, увы… Эта история не обошлась без загадочных обстоятельств, вызывающих сильную тревогу. Главное наше беспокойство связано не с ликвидацией структуры, а с опасностью даже частичной ликвидации отрасли, индустрии кино, целого направления национальной культуры, существующей на территории Азербайджана уже 103 года.
Говоря о беспокойстве, я имею в виду не только функционеров кино, но и в первую очередь общественность. Что возьмет вверх в этом деле – мрачные ли прогнозы, подкрепленные опытом, или пусть даже романтические надежды, опирающиеся на веру в волю и разум элиты, представленной в том числе и в управленческих кругах общества, честь и достоинство азербайджанской интеллигенции, позитивность высших законов развития. Жаль, что не все осознают важность выживания всех видов национальной культуры, если не в духовном, то хотя бы в прикладном, прагматическом смысле слова.
– Как вы лично переносите эти превратности судьбы?
– Суета сует… По сравнению с чиновником, который начинал с комсомола, “высиживал” свое будущее в кабинетах и находил счастье в кресле, а карьеру делал путем обивания порогов, я в этом мире был, в определенной степени, гостем. Для меня это – не удар. Видит Бог, я в свое время отчаянно сопротивлялся назначению генеральным директором “Азеркиновидео”.
Конечно, после того, как в чудовищных условиях пришлось возрождать кинопроизводство, когда отдано немало сил, энергии и времени, которые могли бы питать творчество, когда была разработана позитивная концепция функционирования в условиях рыночной экономики, когда стала безусловным фактом сама выживаемость национальной кинематографии, в одну секунду узнать из телевизионной информации о ликвидации, конечно, не слишком приятно… И, вообще, с точки зрения элементарного этикета, согласитесь, не самый впечатляющий своим изяществом эпизод…
– А как обстоят ваши дела на съемочной площадке? В настоящее время вы снимаете художественный фильм “Колдун”.
– Фильм “Колдун” я задумал давно, в 1989 году представил первый вариант сценария. По замыслу это будет картина о человеке, являющемся как бы аккумулятором, хранителем, носителем духа. Согласитесь, таких людей всегда было очень мало по сравнению с общей массой. И это, наверное, нормально. Но именно они и есть герои. Я думаю, фильм не будет чисто идейно ограничен географическими, этническими рамками, хотя, надеюсь, он фактурно достаточно национален. Это вечная тема – личность и массы.
Эта данность питала искусство, литературу во все времена. Наш герой (его зовут Расул) в исполнении Бахтияра Ханизаде – человек гордый и милосердный. За его, так сказать, экстрасенсорные способности Расула прозвали в селе “колдуном”. Волею судьбы, находясь под воздействием грозных сил, которые пытаются его уничтожить, он превращается в мстителя. Из этой борьбы он, безусловно, выходит с огромными потерями. Он теряет дом, семью, возможность жить в своей деревне. Но главное, что ему удается сохранить, – это свой дух, свое лицо. Его противник (Аслан, в исполнении Фуада Поладова) такая же трагическая фигура, олицетворяющая разрушительную силу. Он также вправе рассматриваться как жертва. Жертва тоталитаризма. Это уже другая сторона медали.
Действие картины протекает в маленькой горной деревушке в 20-е годы. Сюда приходит отряд с пугающими своей новизной порядками, правилами. Свои новые нравы эти люди уверенно и планомерно навязывают населению деревушки. И все покоряются, кроме Колдуна, для которого попросту неприемлемо потерять достоинство и вытерпеть оскорбления. Конфликт фильма по сути трагический. И в то же время он имеет, надеюсь, шанс быть причисленным к остросюжетной, зрелищной категории. Осталось доснять две декорации, небольшой блок эпизодов. Работу планирую завершить уже в этом году.
– Прочитывается ли в этом фильме параллель событий 20-х годов с сегодняшним днем?
– Поскольку фабула фильма опирается на нравственные идеи, думаю, смысл его не замыкается на исторических мотивах. Как известно, решение нравственных вопросов, конфликтов – удел “вечных” героев, редчайших личностей. Иные из них поднимаются до уровня пророков, завоевывают статус святых.
– Так же, как ваш герой?
– Может быть. По крайней мере, защита человеческого достоинства – святое дело. Тем более сегодня, когда мы переживаем трагедию – карабахский конфликт, положить конец которой, я думаю, возможно лишь при условии, если все мы будем думать в первую очередь о защите собственного достоинства.
Из архивов газеты ЭХО, 2001 год