Ш.АББАСОВ
“24 мая, с Божьей помощью, я планирую окончательно вернуться в Баку”, – сказал вчера в интервью “Эхо” по телефону бывший посол Азербайджана в Китае Тамерлан Гараев. Мы застали экс-посла в его бывшем кабинете в посольстве случайно. По его словам, он больше не исполняет обязанности главы дипмиссии в Пекине и зашел на работу, только, чтобы собрать личные вещи, которых за 7 с лишним лет в рабочем кабинете Гараева накопилось немало.
Кто же руководит работой азербайджанского посольства в КНР?
“Как только был подписан указ президента об отзыве, я внутренним приказом назначил charge d’affair – поверенного в делах. Им стала второй секретарь посольства Егяна Гафгазлы”, – ответил Т.Гараев. Вместе с тем в настоящее время экс-посол также проводит необходимые протокольные мероприятия, которые связаны с отбытием высокопоставленного дипломата из страны – встречи с представителями правительства, МИД, а также прощание с дипкорпусом.
На вопрос, как оценивают его отъезд в Пекине (Гараев был одним из “послов-долгожителей” и являлся даже вице-дуаеном дипкорпуса в КНР) последовал ответ: “Друзья – коллеги-дипломаты, с которыми мы здесь долго вместе работали, конечно, сожалеют. Но все они карьерные дипломаты и привыкли к таким вещам”.
Тамерлан Гараев отказался говорить на тему о том, какие проблемы вызвал отзыв в его семье, ведь, по имеющимся данным, сын экс-посла учится и работает в Пекине: “Личных проблем у меня много, впрочем, как и у всех людей, и если я буду о них рассказывать, это будет длиться долго и неинтересно”, – пошутил дипломат.
Но больше интересует, разумеется, не прошлое и даже не настоящее жизни Тамерлана Гараева, а будущее его карьеры. Ожидаемое возвращение бывшего вице-спикера парламента в Баку, несмотря на то, что происходит это спустя семь с половиной лет после отъезда, вызвало интерес в политических кругах Азербайджана. Все ждут, какую партию выберет бывший посол для продолжения политической деятельности. Журналисты эту тему активно комментируют.
Сам Тамерлан Гараев, как опытный дипломат, отвечает на вопросы аккуратно, тщательно подбирая формулировки. Поэтому и мы, дабы избежать неточностей, приводим его слова в виде прямой речи.
– Вы определились, чем собираетесь заняться в Баку?
– Нет, я совершенно искренне говорил, что определяться буду только после возвращения в Баку. Причем сначала мне надо хорошо подумать, все взвесить.
– Многие аналитики в местных СМИ высказываются, что лидеры партий “Мусават” и ПНФА не захотят видеть в своих рядах такого серьезного конкурента, как Т.Гараев.
– Ну, вы знаете, я не могу комментировать такие домыслы. Честно! Во-первых, чтобы такие предположения вообще имели место, мне еще нужно сделать заявление о том, где я собираюсь продолжать работать. То есть я должен сам сначала определиться. Кстати, я не делал никаких заявлений относительно того, что остоновлю свой выбор между двумя партиями – “Мусават” и ПНФА. Тут журналисты допустили неточность.
Во-вторых, что касается сути таких предположений, то они ошибочны и некорректны. Люди, которые более или менее владели бы информацией о наших отношениях с вышеперечисленными политиками (Иса Гамбар и Али Керимов. – Ред.), никогда не сделали бы таких выводов. Потому что очень долго, причем в очень тяжелое время, мы с ними тесно сотрудничали. И никогда я с этими людьми не конкурировал.
– Вы возглавляли партию “Догру йол”, слившуюся затем с “Мусават”. Не думаете ее возродить?
– “Догру йол” была создана в то время, когда к власти пришла команда Эльчибея. И моя цель в то время, откровенно говоря, была не в том, чтобы создавать оппозицию команде, пришедшей к власти. Я эту команду поддерживал. Цель заключалась в ином. Я длительное время находился в НФА, и вы знаете, значительная часть интеллигенции, специалистов Азербайджана оставалась в стороне от процесса строительства нового демократического государства, от политики вообще. Они, по ряду причин, которые я не хочу уточнять, не хотели идти в Народный фронт. И я хотел вовлечь их в политику, они были нужны новому, молодому Азербайджану.
Но времени оказалось мало, я не успел развернуться. Хотя количественно партия была представлена очень неплохо. Качественно, особенно ее руководящее ядро, состояло из очень серьезных специалистов. Но, как говорится, времени на раскрутку было мало.
А после моего отъезда эти люди разошлись. Часть ушла в “Мусават”, некоторые – в ПНФА, часть – в “Ени Азербайджан”. Многие просто отошли от политики. Сегодня я не вижу смысла воссоздавать “Догру йол”. Цель ее создания не заключалась в удовлетворении моих личных амбиций. И на сегодня амбиций у меня нет.
…Что означает отсутствие амбиций? Быть вдалеке от страны столь долгое время и делать какие-то безосновательные, несерьезные заявления – я считаю нелепым и неумным. Другое дело, вернувшись в Баку, и через какое-то время уже быть вовлеченным в политику. Вот тогда для меня может реально встать вопрос о поиске своего места на политической арене. Сегодня делать какие-то заявления, давать комментарии я просто не в состоянии.
– Какой критерий будет основным для вас – пост в партии, ее вес…
– Политику Азербайджана, во всяком случае, тех времен, когда я сам был в нее вовлечен, я знаю неплохо. Количественные показатели партии, по моему мнению, не всегда имеют основное значение. Вопрос в том, какова цель и вокруг какого вопроса, проблемы я готов сотрудничать, вне зависимости от того, какие у меня личные отношения с руководителем той или иной партии и теми идеями, которые они вынашивают. Сегодня есть только одна конкретика – уже сейчас я могу заявить, что вопрос Нагорного Карабаха, конечно, не может остаться вне моего интереса.
На вопрос, зачем же Гейдару Алиеву, в преддверии ожидаемого урегулирования армяно-азербайджанского конфликта, возвращать в Баку Тамерлана Гараева – влиятельного (особенно в Карабахском регионе) политика, который может встать в оппозицию невыгодным мирным соглашениям, экс-посол ответил коротко: “Этот вопрос мне еще предстоит для себя уяснить”.
Вместе с тем он намекнул, что необязательно будет в жесткой оппозиции властям в карабахском вопросе. “Я мог бы, наверное, ПОМОЧЬ ОБНАРУЖИТЬ КАКУЮ-ТО ОБЩУЮ ПОЗИЦИЮ ПО ДАННОЙ ПРОБЛЕМЕ И ПЫТАТЬСЯ ПРИВЛЕЧЬ К НЕЙ ВСЕ ПОЛИТИЧЕСКИЕ СИЛЫ. ЕСЛИ, КОНЕЧНО, БУДЕТ ЖЕЛАНИЕ (выделено нами. – Ред.). Правда, называть это посредничеством не совсем верно – я не намерен призывать власти и оппозицию жить дружно”.
Из архивов газеты ЭХО, 2001 год