Рауф ТАЛЫШИНСКИЙ
На этой неделе, наконец, официальное подтверждение получило первенство, которое мы удерживаем в СНГ. Некоторые утверждали, что по уровню коррупции, а оказалось, наоборот – по количеству инспекторов дорожной полиции. Чем не рекорд? Кто-то становится чемпионом мира по футболу, в какой-то стране самая высокая гора, а у кого-то больше всех полицейских на дорогах.
Причем оказалось, что лидирующие позиции по этому показателю мы занимаем настолько уверенно, что президент, выступая на торжественном заседании, посвященном профессиональному празднику полиции, даже посоветовал министру внутренних дел Рамилю Усубову количество стражей порядка на дорогах подсократить. То есть, сделать как-нибудь так, чтобы рекорд был не такой впечатляющий.
Но результат получился обратный. Широкие массы инспекторов не пошли по легкому пути, а грудью встали на защиту этого достижения страны. НА СЛЕДУЮЩЕЕ ЖЕ УТРО после просьбы Гейдара Алиева к дорожной полиции взять себя в руки, на улицах Баку от автомобилей с эмблемой “DYP” просто рябило в глазах. У нас и так из общественно полезных органических элементов ландшафта инспектора дорожной полиции по своей густоте в отдельные периоды уступают только зеленым насаждениям. Но при всем том, что мы в этой области рекордсмены и как бы можно уже было ко всему привыкнуть, ничего похожего не наблюдалось давно.
Общественность, обеспокоенная было судьбой рекорда, вздохнула с облегчением: опасения, что мы можем скатиться в разряд обычных стран, не имеющих никаких достопримечательностей, миновала. Задумчивые инспектора в своих умопомрачительных шапочках с раннего утра помахивали полосатыми палками в буквальном смысле слова на каждом углу. И продолжают, кстати, по сей день. Такой, в своем роде, “наш ответ Чемберлену”. И ответ, надо сказать, весьма впечатляющий. В самой дорожной полиции один среднепоставленный сотрудник в ответ на просьбу сообщить, что ожидается в связи со словами президента, ответил: “Да ничего не ожидается, мало ли кто что говорит”.
И в полном соответствии с этой фразой в среду на участке одной из городских дорог длиной 2,8 км я насчитал 16 (шестнадцать!) автомобилей дорожной полиции (список номеров приводить не буду, поскольку просто не хочется занимать им много места). В результате несложных арифметических подсчетов получается, что в среднем одна автомашина “ГАИ” приходится на каждые 175 метров городских улиц. Не думаю, что даже в самые тяжелые времена в Карабахе концентрация техники на отдельных участках линии фронта достигала такой степени. А если учитывать, что в каждом автомобиле размещаются, как правило, два инспектора, можно считать, что у нас насыщенность территории столицы дорожной полицией (в отдаленных горных районах дела, конечно, обстоят не так успешно) приближается к показателю 1 полицейский на 87 метров. Но это в вертикальном положении.
Если же их расположить горизонтально, то можно добиться серьезного экономического эффекта, сэкономив на рациях, – при такой расстановке дорожных сил правопорядка дистанция между ними сокращается настолько, что они могут переговариваться между собой без применения технических средств. Наряду с экономическим аспектом есть, может быть, и невидимый с первого взгляда, фактор морально-нравственный. Эта служба воспитывает во вливающейся в нее молодежи такие качества, которые в обычных условиях привить удается с большим трудом, а в иных случаях не удается вообще. Вот, например, что подкупает в инспекторах дорожной полиции, так это героизм и ежедневная готовность к самопожертвованию. Готов проиллюстрировать этот тезис конкретным примером.
Часто ли бывает так, чтобы государственный чиновник, исполняя свои сугубо служебные обязанности, использовал свое личное имущество? Например, автомобиль? Ни премьер-министр, ни председатель парламента, ни сам президент по служебным делам на частных автомобилях не ездят. И министры не ездят, и их заместители. А вот сержанты дорожной полиции – сплошь и рядом. Вообще самоотдача в этой профессии такая, что, чувствуется, отбери у инспектора инвентарный жезл, так он из подручного материала выстругает сам палку, выкрасит ее за свой счет в черно-белые полоски и вернется на пост. Да и чувство ответственности за порученное дело тоже очень важно. Было время, бастовали нефтяники, учителя, врачи пикеты устраивали, железнодорожники что-то требуют.
Даже депутаты парламента заседания пропускают, на что справедливо сетует спикер. А вот одному моему знакомому приснилась забастовка инспекторов дорожной полиции, так он там же, во сне, и понял, что это сон, поскольку полностью противоречит здравому смыслу. Не может инспектор оставить свой боевой пост без присмотра, как дубленку в зале ожидания железнодорожного вокзала, – уведут. Хладнокровие и выдержка, умение видеть главное – тоже характерные качества. Сколько раз замечал (да и не я один, уверен): стоит инспектор в 20 метрах от неработающего светофора и смотрит в даль. Другой на его месте, незакаленный, неподготовленный, засуетился бы, стал бы мелочиться, сообщать куда-нибудь по рации (пока они есть), чтобы прислали машину техпомощи, а сам бы пока попытался отрегулировать возникшую пробку. Но настоящий опытный инспектор понимает: светофор – это техническая деталь, а главное – человеческий фактор. И сосредоточивается на непристегнутом ремне безопасности.
Да что там говорить! А какая полгода назад бескомпромиссная борьба с терроризмом была развернута на примере затемненных автомобильных стекол! И результаты, главное, налицо! Где теперь после этого у нас террористы? Нету. А в Америке не додумались, главного не ухватили, и – пожалуйста! Так что президенту, конечно, виднее, и с точки зрения бюджета, и в международном плане. Но нельзя игнорировать и мнение простых водителей: каждый раз, видя на обочине инспектора дорожной полиции, хочется послать ему воздушный поцелуй. Одна беда – рука быстро затекает…
Из архивов газеты ЭХО, 2002 год