Р.ОРУДЖЕВ
По сообщению, поступившему вчера в “Эхо” из информированных источников, в 4-м корпусе Гобустанской тюрьмы, помимо уголовников, содержатся трое, которых считают политзаключенными. В конце мая-начале июня здесь проводил недельную голодовку один из них, “аликрамовец” Аваз Рамазанов, требуя установить в его камере вентилятор, доставлять “политические” газеты, а также провести курс лечения. Месяц спустя голодовку с похожими требованиями – вентилятор и газеты – начали (и завершили только в среду) остальные двое политзаключенных – Джаваншир Гадимов и Натиг Ахмедов, осужденные по “мартовскому делу ОПОН”. Они хотят также, чтобы их поместили в одну камеру. В отместку Н.Ахмедова посадили в карцер.
За комментариями к полученной информации мы обратились в Министерство юстиции. Начальник отдела Главного управления по исполнению судебных решений Ниязи Мамедов проверил сообщение, после чего отметил, что “подтверждается только факт требований Натика Ахмедова, чтобы его поместили в одну камеру с Джаванширом Гадимовым. Они были у начальника тюрьмы и попросили его об этом. Но тюрьма – не детский сад, там свои законы. И по оперативным соображениям, каждый должен сидеть там, где его поместят”.
По поводу возмущения трех заключенных отсутствием вентиляторов, Н.Мамедов заявил: “Вентиляторами с прошлого года обеспечены все корпуса Гобустанской тюрьмы. Кроме того, везде установлены транзисторы и радиоприемники”.
О фактах голодовок сотруднику управления ничего не известно. Что касается недоставки газет политзекам, Н.Мамедов отметил, что в тюрьму ежедневно привозится 50-100 экземпляров различных изданий. “Но количество заключенных значительно превышает число газет. Они и сами могут подписываться на все газеты – хоть азербайджанские, хоть американские”.
Директор Правозащитного центра Азербайджана Эльдар Зейналов имеет договоренность с Минюстом о доступе в учреждения по исполнению наказаний для осуществления мониторинга ситуации, просвещения заключенных и персонала. Соглашение было подписано в сентябре 2001 г.
По его словам, 2 июля, будучи в Гобустанской тюрьме, он встречался с “главнокомандующим Талыш-Муганской Республики” Авазом Рамазановым. “Вообще-то он проходил по делу Расима Агаева в 1996 г., – пояснил правозащитник. – Он говорил мне, что требует вентилятор в камеру. Но сейчас в тюрьме ситуация такова, что вентиляторы имеются, но только в двух корпусах – 5-м и 6-м – это у “пожизненников”. Проблема, насколько я понял из разговора с Авазом, в том, что остальные осужденные просто не понимают – почему в одних корпусах должны быть вентиляторы, а в других – нет. Это вполне обоснованное возмущение, ведь камеры там одинаковые”.
Что касается газет, то они, по словам Зейналова, в Гобустанскую тюрьму поставляются. “Я видел у многих заключенных в камерах газеты “Азадлыг”, “Ени Мусават”, вашу газету я видел у Рагима Газиева. Но газеты, к сожалению, почему-то доходят не до всех, их дают выборочно”. У А.Рамазанова целый букет “тюремных” болезней. “Это заболевания сосудистой системы, почек, сердца. Самая серьезная – это эпилепсия. Но она считается неизлечимой, и опасна, если человек содержится в одиночке. Рамазанов сидит в одной камере с тремя людьми. Условия у него в целом нормальные. То есть, он, по-видимому, настаивает на стационарном лечении”.
“Из двоих других, Джаваншир Гадимов – бывший командир войсковой части. Его подключили к мартовскому делу опоновцев в Газахе, и на мой взгляд, не совсем обоснованно. Это единственный из политзеков, кому дали расстрел, а потом Верховный суд отменил собственное же решение и присудил ему 15 лет. Натиг Ахмедов – опоновец. Насколько я знаю, они хотят сидеть вместе. Но это требование трудновыполнимо. После событий 1995 г. считается небезопасным сажать в одну камеру людей, проходивших по одному делу. Проблема в том, что они считаются подельниками, и речь идет о безопасности персонала тюрьмы”.
Из архивов газеты ЭХО, 2002 год