Рахман БАДАЛОВ
Говорят, в Азербайджане проводят школьную реформу. И еще говорят, что она проходит успешно. Возможно. Но тогда я живу в другой стране. Или в параллельном пространстве…
Симпатичная учительница азербайджанской школы из пригорода Баку с гордостью стала рассказывать мне о том, как они начали внедрять программу ЮНЕСКО. Или что-то в этом роде. Я попросил ее кратко рассказать, в чем суть этой новой программы. Не успела она произнести слова “углубленное изучение”, как я невежливо ее прервал. Сразу признался, что как огня боюсь этого “углубленного изучения”. Никак не могу взять в толк: может сегодня наше общество такой message посылает нашей школе.
Или школа не для жизни придумана. Для чего-то другого, неведомого нам, не участвующим в школьной реформе в Азербайджане. Любимая племянница, которая живет в Штатах, как-то при встрече в Баку пожаловалась: плохие там у них школы, плохо там учат, толком нет ни физики, ни химии. Хочу, говорит, отдать сына в школу при российском посольстве. Там учат по-настоящему. И физика есть, и химия. Я стал ее отговаривать, а сам подумал: понятно, если так думают пожилые люди. Но ведь и те, кто значительно моложе, по-прежнему думают, что советская школа была и остается лучшей в мире. Так что пора убедить этих глупых иностранцев, чтобы они перенимали наш опыт. В том числе и азербайджанский, поскольку наша школа была и остается одним из самых неприступных бастионов советской школы.
На азербайджанском ТВ на ток-шоу вовсю обсуждали проблемы образования. Речь вращалась вокруг одних и тех же проблем: есть в школах поборы, или их нет, справедливо ставят отметки или несправедливо, хороши ли частные вузы или нет. Договорились до того, что кое-где у нас порой поборы случаются, но в основном наши учителя – верные сыны и дочери, не знаю, правда, кого теперь, наверно, Новой партии. Что касается частных вузов, то они все оказались плохими, даже те, которые раньше были хорошими.
Так и хотелось вмешаться, сказать: дорогие родители, а в моем случае – бабушки и дедушки. Не давайте себя обмануть. Ведь по крайней мере от Адама Смита до Карла Поппера нам пытаются втолковать, что бессмысленно рассуждать на тему, почему человек таков, какой он есть, или почему часто некомпетентен правитель. Полезнее подумать, как изменить учреждения, чтобы быть честным было экономически выгодно, и даже при некомпетентном правителе урон был как можно меньшим. А иначе мы будем вечно ворчать и жаловаться. Попробуем поставить вопрос иначе. Способствует ли наша школа поборам или не способствует. И еще: как сделать, чтобы урон от плохого учителя (директора, министра) был как можно меньшим, а хороший учитель (директор, министр) был в состоянии что-то изменить.
Вы спросите, что же делать, и я мгновенно отвечу: не знаю. И думаю, что никто пока в Азербайджане не знает. А если мы чуть подумаем после признания своего незнания, то придем к логическому выводу. Если не знаешь, что лучше красное или белое, лучше пока оставить оба цвета, а заодно посмотреть, как смотрятся другие цвета. В нашем случае придется признать, что пока мы не в состоянии придумать универсальную школу с универсальной программой, с универсальным институтом усовершенствования учителей и универсальными методическими разработками. А раз так, пусть пока школы будут разные, и пусть пока директора и учителя школ имеют право отличаться не только цветом глаз, по крайней мере те из них, которые к этому внутренне расположены. А там, смотришь, нам понравится это разнообразие, мы утвердим его декретом, и тогда у родителей, и у наших учеников появится возможность выбора.
И в тот счастливый день, когда все: и чиновники из министерства, и директора школ, и учителя, и сами ученики, и родители этих учеников, преодолевая свое незнанье, вместе начнут участвовать, обсуждать, соглашаться или не соглашаться, – я поверю, что у нас началась школьная реформа. Потому что в условиях демократии реформа – и не только школьная – может означать только одно: публичное начало процесса обсуждения.
Но за порогом своего незнания осмелюсь высказать сомнение в самом привычном и глубоко укорененном стереотипе нашей школы: “программа – учебник – спрос – отметка”. Выскажу крамольную мысль: культ знаний и система проверки знаний не могут (не должны) дальше оставаться основой основ нашей школы. Сколько еще можно посылать наших детей на десятилетнюю (теперь грозятся и 12-летней) экзекуцию проверки знаний, тем более, если наши учителя давно – не привилегированный класс общества. Кидать камни в наших учителей – бессмысленно и безнравственно, им ведь и одеваться следует лучше, чем они одеваются, и улыбаться нашим детям чаще, и просто радоваться жизни чаще, чтобы научить этому наших детей. А разве это возможно при их социальном бесправии? Все мы разнесчастные сукины дети, как сказал бы Фолкнер, и не нам кидать друг в друга камнями.
Вы можете спросить: для чего же тогда школа, если не для приобретения знаний? Вновь признаюсь, что не знаю. Но по крайней мере для начальной школы есть не мной придуманная программа “4 здоровья”: физическое, психологическое (добавим и психическое), нравственное и эстетическое. Можно добавить гражданское и экологическое здоровье. О таком message общества говорить уже можно. Чтобы наш ребенок был здоровым, нужно побольше физкультуры, причем я бы добавил веселой, озорной физкультуры, чтобы только ради этих уроков стоило идти в школу.
Чтобы наш ребенок был спокойным и уверенным в себе, нужен грамотный психолог, живой, самостоятельный. Чтобы наш ребенок был активным в обществе, а не разочаровывался, еще на начав жить, и не доказывал нам, что все равно ничего изменить нельзя. И т.д. и т.п. О других “здоровьях” – нравственном, эстетическом, экологическом – оставлю разговор до следующего раза.
Дорогие родители! А в моем случае – бабушки и дедушки! Я допускаю, что не сложились у нас отношения с сопредельными странами, так уж случилось. Могу согласиться, что трудно нам любить дальние страны, трудно примириться с их двойными стандартами в отношении нашей страны, здесь есть нюансы, но допустим, что это так. Могу даже понять, что труднее становится любить свою страну. Это не очень хорошо, но при нашей жизни безответной любви требовать от нас трудно. Но наших собственных детей…
Можем же мы поинтересоваться, сколько часов нашему маленькому 6-летнему ребенку можно сидеть неподвижно без вреда для его здоровья. Можем же поинтересоваться, сколько учеников должно быть в классе без ущерба для психики ребенка. Можем же поинтересоваться, за какими партами должен сидеть наш маленький ребенок без вреда для его осанки.
Можем же поинтересоваться, прежде чем настойчиво проверять домашние задания, заискивать перед педагогами и директорами, тщеславно соревноваться с родителями других детей по поводу оценок и вовлекать в это соревнование собственных детей. Можем же поинтересоваться, почему умные страны приняли конвенцию о правах ребенка, и почему мы ее ратифицировали. Можно же, наконец, преодолеть свою униженность, которая начинается с осознания, что у нашего ребенка есть право на собственную судьбу.
Или мы уже разучились любить наших собственных детей?
Из архивов газеты ЭХО, 2002 год