Хальфа ГУСЕЙНОВ, экономист
Несколько лет назад Идаят Султанов, тогда зампред Налоговой инспекции и высочайший профессионал в области налоговых технологий (почему-то сегодня невостребованный), высказал то, что никак не идет из головы: “Мы (т.е. страны, входившие в СССР) должны осознать, что имеем право на неординарность принимаемых решений, может быть, идущих вразрез с западными нормами. То, что хорошо для них, не всегда может быть хорошо для нас, хотя бы потому, что западный человек никогда на своей шкуре не испытывал того, что пережили мы”.
И это так: мы на практике, на поколениях сломленных судеб, на несбывшихся мечтах убедились сами и убедили весь мир в том, как общество не должно развиваться. Мы, азербайджанцы, не 1/6 часть света и ни у кого не просим “молока за вредность”, но как часто стремимся слепо подражать Западу, а иногда, что еще хуже, хотим быть “впереди планеты всей”! В итоге комедия или гротеск, но отнюдь не реформа. Мы хотим цивилизоваться и это похвально. Но кто сказал, что если мы введем процентный барьер на выборах в высший законодательный орган страны, как это принято на Западе, то в ММ будут представлены только достойные? А ведь к этой системе “отсева” Запад шел столетиями своей практики парламентаризма.
Или взять нашу приватизацию: рыночная экономика требует наличия крепкого класса собственников, и мы на это решились. Но кто сказал, что мы должны ее завершить за 3-7 лет, тогда как тот же Запад по отдельным аспектам смены собственности растянул этот процесс на десятилетия? Нас губит стремление быстро построить общество, прочно стоящее на позициях идеологии рыночной экономики, что, якобы, подтвердило бы нашу приверженность нормам цивилизации и демократических преобразований.
Но это абсолютно ошибочная позиция. Основной тормоз нашего переходного этапа лежит в области психологии: переход от “гомо советикус” к “гомо демократус” не может осуществиться в одночасье, сиюминутно. За 10 прошедших лет мы немало сделали в области смены экономических, политических и имущественных акцентов, но на практике очень мало свершили в области психологического и нравственного переориентирования самого человека, его гражданственности.
Рыночная экономика – это в первую очередь наличие на общественном Олимпе богатых и очень богатых людей: не может быть капитализма без капиталистов. А кто есть у нас: Паоло Первиз и Вагит Алекперов – вот и все, кого мы можем перечислить и кто, благодаря не нашенскому гражданству, может чувствовать себя в относительной безопасности от чиновничьего рэкета. Ах, чуть не забыл: был еще Искендер Халилов, которому, по-моему, надоело играть роль “звездного мальчика” и которого давно уже не видно и не слышно. Эльмар Мамедов? На кладбище! Фрэнк Элкапони, он же Физули Мамедов? В тюрьме! А кто еще? “А в ответ – тишина” – так поется в песне, а в жизни мы имеем и миллионеров, и миллиардеров, но вот показать на них пальцем не можем – засудят. Ведь все они у нас официально бедны как церковные мыши.
“Мерседес”? Не мой! Фешенебельный дом? Не имею отношения! Шикарная дача? Да не мое это все, клевета журналистов и недругов. Сегодня, как и в советские времена, в экономическом плане продолжает главенствовать идеология “жизни по доверенности”: если класс собственников и есть, так это, оказывается, только на уровне среднего и ниже показателей, а крупных – на одной руке пальцев и того больше.
“Генералы инвестиционных карьеров” не любят засвечиваться и это можно понять: первоначальный капитал чаще всего бывает криминален. Но что делать, если нам позарез нужны легализованные миллионеры – миллионеры в полном смысле этого слова. Как быть? И тут нам не обойтись без того, что по западным меркам покажется экспериментом, а по нашим – значит научиться все называть своими именами. Для этого нам надо их легализовать… в законодательно принудительном порядке!
Почему, спрашивается, мы должны слепо подражать Западу и не допускать, чтобы руководитель госучреждения не имел права заниматься коммерцией? Для Запада, где работа госслужащего хорошо оплачивается, – это нормально и оправданно. Но зачем это декларировать у нас, если зарплата госслужащего у нас нищенская? Да и живет-то наш, например, глава районной администрации или министр отнюдь не на зарплату, а исключительно за счет своего поста, т.е. коррупции. И, конечно же, попутно имеет несколько коммерческих структур, которые подчинены только ему и о которых не знает только младенец.
Но попробуйте произнести это вслух – дорого не покажется. Так если все это у нас есть де-факто, почему же не перейти к де-юре? Хочешь стать главой района – имей на расчетном счету 50.000 долларов, имей супермаркет – и будь себе, на здоровье. Общество всегда будет иметь возможность проконтролировать твою деятельность, твои доходы и твою законопослушность. И если твой собственный магазин станет убыточен, то мы не должны ждать от тебя успехов в более масштабных делах.
Или взять нашу налоговую систему. Кто мешает нам провести тендер на сбор налогов с того или иного региона страны (в средние века это называлось “полетта”), т.е. фактически за предоплату? Слепому ясно, что аренда налоговой системы любого из регионов нашей страны – лакомый финансовый кусочек. Посмотрите, с какой натугой выполняются плановые налоговые показатели: чуть больше или меньше 100%, хотя всем давно ясно, что реальные суммы сборов (в том числе и поборов) как минимум раза в 2-3 превышают суммы, поступающие в бюджет. Аренда налоговой системы любого пилотного региона – это не возврат к средневековью, а попытка по-новому осмыслить то, чего мы на пути к рынку не проходили!
Затраты бизнесмена на сторонних коррупционеров станут прямым ущербом доходам арендатора, глядишь, у предпринимателя появится защитник, который не на словах, а на деле будет отстаивать его интересы. В этом случае и Минналогов вместо того, чтобы контролировать бизнесменов, возьмется за соблюдение законодательства и прав предпринимателей со стороны арендатора, ведь теперь он будет нести полную ответственность за состояние дел в области налогов в арендованном регионе. И если в итоге такой аренды арендатор получит 1 млн. долларов прибыли и задекларирует это в декларации, то пусть богатеет на здоровье, лишь бы у нас на одного легального миллионера стало больше.
Или взять ту же “модную” тему проверок кассовых аппаратов, которая кроме редких сюжетов для TV, хороших сборов в коррумпированные карманы и видимости проделанной работы ничего обществу толком не дает. Мы хотим, чтобы бизнесмены всю свою деятельность осуществляли через кассу? Так не легче ли приучить потребителей контролировать этот процесс? Как? Инициированный антагонизм между бизнесменом и потребителем, который будет нести моральную и материальную ответственность за то, что не востребовал товарный чек за совершенные покупки, – лучшее для этого средство.
Уверен, что несколько сюжетов на TV, когда не бизнесмен, а потребитель, не взявший чек в магазине, будет показан крупным планом, создаст ситуацию, более благоприятную для бюджета, нежели ту, что мы имеем сегодня. Ситуация, когда потребитель знает, что может быть оштрафован за бесчековую операцию, а бизнесмен – нет, станет лучшим контролером за его деятельностью. Всякая неординарность в наших действиях должна быть нацелена на одно – во благо государственности. Иначе мы будем иметь имитацию вместо реформы.
И последнее. Реформой должны руководить экономисты и юристы, но на страницах наших СМИ мы чаще видим политиков и политологов, которые берутся с умным видом говорить о том, чего чаще всего себе ясно не представляют.
Из архивов газеты ЭХО, 2002 год