НУРАНИ
Драматические кадры событий в Белграде в течение всего минувшего уик-энда оставались основной темой для журналистов многих стран. Хронология событий могла бы сойти за сценарий политического триллера: сенсационная “утечка информации” в югославской Скупщине о предстоящем аресте бывшего президента, затем – пикеты у его резиденции, неудачная попытка штурма последней цитадели Слободана Милошевича полицейским спецназом, зловещие заявления, что охрана экс-главы Югославии будет стоять до конца, издевательское интервью самого Милошевича: “Я сижу и пью кофе со своими друзьями”, “утечки”, что он находится на грани нервного срыва и готов к самоубийству… Развязка наступает неожиданно.
После 26 часов переговоров Слободан Милошевич принимает решение сдаться властям. Обыск в его резиденции, по последним сообщениям, приводит к сенсационным результатам. Тут обнаружен целый арсенал: 2 бронетранспортера, 30 гранатометов, 2 ящика гранат, 2 ящика патронов для автомата, 10 ящиков патронов калибра 7,62 и 23 пистолета различных калибров и модификаций. По некоторым данным, имелся тут и план военного переворота.
Согласно последним сообщениям из Белграда, Слободан Милошевич проведет за решеткой по крайней мере следующие 30 дней. Бывшему президенту уже предъявлено обвинение в коррупции, вывозе из страны многих миллионов югославских динаров и немецких марок, а также раздроблении страны. Как полагает сербская юстиция, Милошевич вывез из страны ни много ни мало 380 миллионов долларов.
Правда, под вопросом остается суд над Милошевичем в Гаагском трибунале по расследованию военных преступлений и преступлений против человечности в бывшей Югославии. По крайней мере пока в списке обвинений против Слободана Милошевича нет. Более того, представители нового руководства Сербии заявляют, что не следует воспринимать арест Милошевича как “первую серию” Гаагского суда. Милошевич, заявил министр юстиции Сербии Владан Батич, арестован на основе местного законодательства.
Однако, как полагают международные эксперты, выдача Милошевича Гаагскому трибуналу не исключена. Очевидно, что новые власти Югославии опасаются реакции его сторонников. О численности последних после отстранения Слободана Милошевича от власти судить трудно, однако он может рассчитывать на поддержку бойцов полувоенных сербских формирований. А это серьезнее, чем может показаться на первый взгляд. Между тем, как можно понять из заявлений Батича, что, дескать, Милошевичу было обещано “объективное правосудие без Гааги”, а в Гаагском трибунале понимают, что есть и другие формы сотрудничества, кроме выдачи, вероятно, попытка некоторого торга “сдача в обмен на суд без Гааги” все-таки имела место.
Вопрос только в том, была ли эта сделка заключена только от имени новых властей Югославии или же в переговорах каким-то образом участвовал и Гаагский трибунал. Последнее, впрочем, маловероятно. Как заявляют представители его пресс-службы, в Гааге рассчитывают лицезреть Слободана Милошевича уже в конце года, и выразили надежду, что арест Слободана Милошевича в Белграде станет первым шагом к сотрудничеству с международным трибуналом.
Владан Батич уже заявил журналистам, что вопрос о сотрудничестве с Гаагским трибуналом будет решаться после того, как Скупщина примет соответствующий закон. А это может произойти только после парламентских выборов в Черногории, намеченных на 22 апреля. Тем не менее аналитики полагают, что в Белграде просто готовят общественное мнение. Выдача Слободана Милошевича в нынешней ситуации, считают, к примеру, независимые эксперты в Израиле, связана с определенным риском.
В то же время после того, как суд докажет его вину в коррупции, разграблении страны, вывозе валюты за рубеж и т.д., и экс-президент предстанет в глазах соотечественников не “борцом-патриотом”, противостоящим “гидре мирового империализма”, а самым обыкновенным вором-казнокрадом, то и решение об экстрадиции может быть встречено куда спокойнее. Арест лиц, обвиняемых в совершении военных преступлений – это один из самых важных аспектов политики Запада на Балканах.
В окнах посольства США в Сараево вывешены плакаты с красноречивой надписью “Wanted!” (“Разыскивается”) с изображением Усамы бен Ладена и Слободана Милошевича. Однако подобные аресты – дело весьма рискованное. К тому же риск тут связан с тем, что обвиняемого можно не получить живым. Тогда преступник превращается в мертвого героя, и не так-то просто объяснить, кто именно стрелял: то ли офицеры НАТО, то ли его же вооруженные сторонники.
Пока что из Белграда не поступало сообщений о массовых протестах и радикальных акциях сторонников Милошевича. Из коллег-президентов за него пока что вступился только Александр Лукашенко, заявивший, что арестовывать экс-президентов – это вообще плохо. Показательной оказалась реакция Москвы. МИД России выразился в том духе, что арест Милошевича – это внутреннее дело самой Югославии. Представители “проправительственного центра” типа Черномырдина выступали с тех же позиций. Депутат от СПС Сергей Юшенков считает, что Милошевич должен быть выдан Гаагскому трибуналу.
А вот Николай Рыжков, бывший премьер-министр СССР и один из наиболее последовательных армянских лоббистов, обвинил новые власти Югославии в предательстве Слободана Милошевича. Впрочем, внешне спокойная реакция еще не означает, что никто втайне не готовит акций по спасению Милошевича. Который, кроме всего прочего, может еще и многое рассказать относительно того, какую поддержку в обход санкций ООН получала Сербия от своих исторических союзников.
Из архивов газеты ЭХО, 2001 год