С.АЛИЕВА
– Что может дать встреча президентов во Флориде?
– Уровень этой встречи, несомненно, более низкий, чем встречи в других столицах. Приглашение направляет министр иностранных дел, а не глава государства, хотя раньше посредником и организатором таких встреч был президент – например, Путин, Ширак. Но почему все-таки Ки Вест? Наверное, мало кто из читателей знает, что там живет Кери Кавано, у которого там есть поместье. Хотя тема Ки Веста как места переговоров звучала и раньше. Это, что касается географии. Говоря же о возможном развитии ситуации, вольно или невольно следует оценить положение во взаимоотношениях сверхдержав, то есть сопредседателей. Сейчас не самая лучшая фаза российско-американских отношений. Существует правило – когда нет единства, переговоры обычно пробуксовывают. Создаются какие-то имитирующие движения процесса формы, но безрезультатно. Нет смысла говорить о том, что взаимоотношения сейчас не в лушчем виде, по-моему, об этом знают все. И это, конечно, вызывает определенную напряженность.
С другой стороны, страны-посредники ощущают определенную озабоченность в связи с тем, что ситуация в Южнокавказском регионе имеет тенденцию к росту напряженности. Во всяком случае последние дискуссии в Азербайджане, активизация темы армяно-азербайджанского конфликта, ясно высказанное мнение общественности в отношении допустимости применения силы по отражению агрессии. Все это, несомненно, волнует сверхдержавы. В каком аспекте? Прежде всего в той части, что у них идет конкуренция за регион, в рамках которой существуют какие-то негласные правила. Эти правила, во всяком случае, если ретроспективно взглянуть на ситуацию с этим конфликтом, являются поддержанием процесса в тех рамках, чтобы это не приводило к кризисному развитию. Сейчас же кризис может произойти сам по себе. Усилить свои позиции в регионе Южного Кавказа невозможно без укрепления своего влияния в Азербайджане. Сегодня – это уже факт. Вот в рамках чего они играют. С другой стороны, если Азербайджан самостоятельно будет инициировать силовые действия, это разрушит сложившуюся схему. Поэтому нужна какая-то новая инициатива, которая, по крайней мере, если не решит проблему, но нивелирует угрозу, которую ощущает каждая из сверхдержав.
– Что может представлять из себя эта новая инициатива?
– Прежде чем перейти к этому вопросу, надо четко сказать – либо ничего не произойдет, либо будут выдвинуты новые предложения. Новые предложения – какие они могут быть? Конечно, никакой достоверной информации у меня нет, но, по крайней мере, определенный анализ тех или иных выступлений позволяет очертить рамки этого нового предложения. В дни праздников президент Алиев, выступая, сказал о территориальной целостности, как о принципе, который должен быть в основе урегулирования конфликта. Он сказал о территориальной целостности, но не сказал о суверенитете, следовательно, он, в принципе, допускает предоставление автономии, что является нормальным и означает в какой-то степени передачу части суверенитета местным властям. Второй компонент. Он критиковал нашу платформу, причем только одну часть – предложение о “поэтапном” урегулировании. Но там было сказано, что это “поэтапное” урегулирование отвергнуто армянами, мы же предлагали не конкретно данное предложение, а методику “поэтапного” урегулирования. Это несколько другая вещь.
“Поэтапное” урегулирование – это реально единственная методика, которая может привести к какому-либо успеху, потому что, если обсуждать вопросы статуса, это займет много-много лет переговоров. Следовательно, “пакетная” форма решения вновь приведет ко многим годам ожидания. Поэтому выступали за “поэтапную” методику, но армяне этого не принимают. Но то, что принимают и что не принимают армяне, не может быть аргументом. Итак, какие могут быть выдвинуты предложения? Могут быть даны “пакетные” предложения, может быть даже продекларировано после определенного периода изучения принятие основы для переговоров и их возобновления. Но заранее можно знать, что “пакетная” методика означает долгие переговоры, на каждом этапе которых их можно затягивать, не получая никаких результатов. Это как раз то самое замораживание, о котором говорил Али Гасанов в своем известном выступлении. Вот, собственно, две вариации, которые могут там прозвучать. Есть какой-то выход из этой ситуации, как из “пакетного” сделать “поэтапное”? Изначально любое “пакетное” предложение, которое давалось сопредседателями, предполагало, как они выражались, развернутую во времени форму реализации переговоров или договоренностей. То есть, фактически, это также означало “поэтапный” подход.
В чем проблема “пакетного” решения? Армения настаивает на полной и окончательной разработке статуса. Сейчас об этом статусе они говорят как о полной независимости или о присоединении к Армении. Раньше они говорили о статусе, который предполагал горизонтальные связи и так далее. Вот примерно тезисы, в рамках которых формировалась их позиция. Полная разработка статуса невозможна, она займет много времени, и армяне на этом специально настаивают, получая возможность тянуть время, выжидая более удобного случая, чтобы провозгласить что-либо, отвечающее их интересам. Выход из этой ситуации есть – сделать комбинацию “поэтапного” и “пакетного” методик урегулирования. Если одновременно с договоренностями по освобождению районов вокруг Нагорного Карабаха принять некий промежуточный документ, который называется принципами статуса, но не является пока юридически законченным комплексом документов, являющих собой юридический статус. Вот если речь будет идти о принципах статуса, это может быть небольшой документ, в котором будет насчитываться 10-12 компромиссных параметров, обозначающих будущий статус, я думаю, что выход из ситуации может быть найден, и тогда переговоры могут идти более ускоренными методами.
Что касается проблем по освобождению территорий, то их как таковых нет – это военно-техническая проблема, без политических основ. Самая трудная ситуация связана с принципами статуса, согласовать которые очень и очень сложно. Это должны быть очень гибкие формулировки, в которых каждая из сторон искала бы для себя приемлемые параметры. Мне кажется, если говорить о принципах статуса, то следует концентрироваться, в основном, на принципах выработки статуса. То есть, если будут освобождены какие-то территории вокруг Нагорного Карабаха, то будущий статус НК может вырабатываться в рамках международных механизмов, при международном участии. Это будет форма, обеспечивающая безопасность всего населения Нагорного Карабаха – и армян, и азербайджанцев. Мне сложно говорить о том, какая позиция будет отстаиваться Азербайджаном на встрече в Ки Весте, но наиболее реальная позиция, по моему мнению, вот эта.
– Можно ли считать все вами сказанное предложением Г.Алиеву?
– Вы знаете, мои предложения не вызывают после отставки позитивную реакцию. Поэтому я не хотел называть это предложениями Гейдару Алиеву по переговорам. Тем более, мое авторство и авторство Эльдара Намазова воспринимается не очень хорошо. Но это идея, которая исходит от общественности, и я, как гражданин Азербайджана, могу давать свои предложения. А власти уже могут использовать их или игнорировать.
– Какую форму автономии, по-вашему, было бы правильно предоставить для Нагорного Карабаха?
– Обсуждать статус – значит затягивать переговоры и не решать проблему беженцев, 90% которых из районов вокруг НК. Говорить сейчас о автономии, об ее параметрах – это повторение той ситуации, которая была раньше. Можно бесконечно спорить о том, что мы можем дать и чего они хотят. Поэтому для того, чтобы избежать военного развития ситуации, мне кажется, Армения должна оценить нынешнюю стадию. Делать воинственные заявления, что мы еще семь районов захватим, что мы непобедимы, – фактически принуждать Азербайджан к капитулянтским действиям. Азербайджанское общество на это не пойдет, надо исходить из реалий. Разумнее выбрать конструктивный путь, в рамках которого, каждая из конфликтующих сторон получит часть желаемого.
– В последнее время на уровне руководящих лиц обеих стран говорится о подготовке некоего четвертого предложения по урегулированию карабахской проблемы.
– В том, что я сказал, как раз-таки и оценивается выдвижение четвертого предложения. Дело в том, что четвертое предложение готовится давно, этому процессу больше двух лет с разной степенью активности. Для того чтобы избежать военного развития, посредники могут дать четвертое предложение. Весь вопрос в том, какое это предложение будет по качеству. Если вновь, как и раньше, будет ставиться желание уже на первом этапе одновременно решить вопрос статуса и освобождения территорий, то это предложение будет имитацией решения вопроса. Статус на первом этапе решить нельзя, для этого нужно 10 лет переговоров, а может, и больше. Во всяком случае, Вардан Осканян два-три года назад говорил, что для выработки статуса нужно 7-8 лет переговоров. Я с этим согласен. Поэтому, если опять будут выдвигаться “пакетные” предложения, то это, к сожалению, заведет переговоры в никуда.
– Что вы можете сказать об интервью Ильхама Алиева “Независимой газете”, где он говорит о желательности усиления посреднической роли России?
– Мне сложно комментировать. Я хотел бы сказать, что наша вера в то, что кто-то нам поможет, то Россия, то Запад, – это не совсем правильный подход. Мы должны ориентироваться на свои силы и в нужный момент использовать помощь тех или других, если таковая будет. Поэтому, чем сильнее Азербайджан, тем больше у него возможностей самостоятельно решать целый ряд проблем. В своей платформе мы говорили об использовании силы в отношении освобождения 6 районов. Я думаю, что переговоры в Ки Весте должны стать неким моментом истины. То предложение, о котором я сказал – принципы статуса плюс соглашение об освобождении районов вокруг Нагорного Карабаха, – это тот путь, который поможет избежать радикализации ситуации, которая при желании может привести к какому-то успеху.
– Можно ли ожидать начала войны в ближайшем будущем, если переговоры зайдут в тупик?
– Существует старая истина – хочешь мира, готовься к войне. Наша подготовка к защите своей территориальной целостности и суверенитета не должна зависеть от таких мероприятий, как переговоры в Париже или Ки Весте. Переговоры президентов – это высший уровень, если они не приводят к результатам, то это фактически означает, что никто не может договориться. А раз не могут договориться и для нас неприемлемо нарушение принципа территориальной целостности и то состояние, в котором находятся беженцы, то армяне должны крепко подумать – хотят ли они новой войны. Если они хотят новую войну, то они ее получат. Я не согласен с мнением о том, что в Азербайджане развиваются военные настроения. Это не военные настроения, это реакция на агрессию. Это не означает, что мы хотим войны, крови, мести, реванша и так далее. Все должны понять, что мы в таком положении больше оставаться не можем. И НЕ ХОТИМ.
Из архивов газеты ЭХО, 2001 год