Р.ОРУДЖЕВ
Не успел Иран с помощью своих вооруженных сил обозначить спорность исследуемых Азербайджаном месторождений, как Ашгабат тут же поспешил объявить, что месторождение “Шарг”, входящее в общую структуру с “Алов”, является его собственностью. Пока Иран и Туркменистан выступают с резкими заявлениями, ситуация на Каспии все больше усложняется. По нашей просьбе ее комментирует заведующий сектором по связям с азербайджанской диаспорой и международными неправительственными организациями аппарата президента АР, ведущий эксперт по вопросам Каспия, политолог Рустам МАМЕДОВ.
– Как вы оцениваете ситуацию в целом?
– Ситуация непростая. Во всем этом “хозяйстве” необходимо разобраться. Уже действует новая азербайджано-иранская комиссия. Я думаю, что она должна будет внести ясность во взаимоотношения с Ираном. Конечно, действия южного соседа высветили очень много нюансов, очень много… Я считаю, что сейчас серьезно отреагировать на происходящее должна прежде всего Россия как ведущая держава, как член Совета Безопасности ООН, как прикаспийское государство и как страна, которая считает, что несет особую ответственность за мир и международную безопасность на постсоветском пространстве, в том числе и в бассейне Каспийского моря. Я полагаю, что Россия не может оставаться безучастной, ибо, если в регионе взаимоотношения будут накаляться и дальше, от этого, в принципе, пострадает и Россия.
– Что могут предпринять прикаспийские страны?
– Я думаю, нужно скорейшим образом сесть за стол переговоров и разобраться со своими претензиями. Ибо до сих пор мы имели дело с юридическим спором. И никак не можем его разрешить. Пример – туркмено-азербайджанские разногласия. Теперь неожиданно на первый план выдвинулся иранский фактор. До сих пор Иран открыто и в такой форме подобные претензии не выдвигал, а выражался общими фразами. И вдруг он резко переходит грань юридического спора и доводит дело до так называемого политического конфликта.
– Как вы это объясняете?
– Надо помнить, что в любом вопросе противостояние переживает три этапа: юридический спор, политический конфликт и, не дай Бог, конечно, война. Я считаю, что все проблемы надо решать на уровне юридического спора, ибо этот метод всегда имеет больше шансов на разрешение конфликтов. Если стороны не могут сами разобраться с проблемой, они должны обратиться к третьей стороне. Это может быть арбитраж, суд или какая-то посредническая миссия. К примеру, Туркменистан все время утверждал, что доведет наш спор до международного арбитража. Правда, Ашгабат забывает о том, что международный суд ООН разбирает территориальные споры только в случае, если обе стороны принимают его юрисдикцию. Ни Туркменистан, ни Азербайджан юрисдикцию международного суда ООН не признают. По-моему, насколько мне известно, Иран также не признает его юрисдикцию. Потому этот юридический спор между государствами остается неразрешенным. Значит, решить его можно только на уровне международного третейского суда или арбитража, как его называют.
– Как это может выглядеть?
– Некое нейтральное государство берет на себя обязательство третейского суда, и две стороны выдвигают свои аргументы. Я думаю, нам не стоит избегать такого суда. Если какое-то месторождение нам действительно не принадлежит, то зачем продолжать ссориться? Но если мы правы, то сможем доказать это. Я думаю, когда конфликтный вопрос надолго остается в открытом, нерешенном виде, это уже переходит с уровня юридического спора на уровень политического конфликта – здесь становится горячо. К сожалению, в некоторых СМИ мое недавнее заявление о том, что проблема может перейти на уровень конфликта, было преподнесено чуть ли не как призыв к войне. Я о войне не говорю и считаю, что участники спора – причем такие братские государства, как Туркменистан, Иран, Азербайджан, у которых очень много общего, не имеют права воевать между собой.
– А если не удастся подобрать третейского судью, на которого были бы согласны все стороны?
– Мы имеем юридический спор, и если он пока не может быть разрешен на пятистороннем уровне, то нужно садиться за стол переговоров хотя бы двум сторонам. И, уже встретившись, первым делом должны прояснить вопрос – почему этот юридический спор мы не хотим решить.
– Но не всегда выигрывает правый. Возьмем хотя бы карабахский вопрос.
– Кстати, я в своих научных публикациях так и говорил, что в свое время, то есть в начале 90-х годов, мы могли и карабахский вопрос, который возник как юридический спор, на этом уровне и решить. То есть не доводить его до политического конфликта, с последующим переходом на уровень войны. Ситуация на этом последнем этапе становится бесконтрольной и решить ее практически невозможно – здесь возникает слишком много других моментов. Я – сторонник того, что все надо решать на уровне права. Кстати, все стороны нынешнего спора в своих действиях, словах, заявлениях и нотах регулярно употребляют термин “международное право”. В то же время я считаю, что действия Ирана являются грубейшим нарушением принципов международного права, но все эти опасные процессы еще можно остановить. Если все 5 стран не готовы к заключению всеобъемлющего договора по Каспию, а я считаю, что мы все еще не дозрели до этого, то сейчас между спорящими сторонами можно хотя бы аннулировать серьезные юридические проблемы по поводу собственности месторождений. И еще, если стороны не хотят полагаться на авторитет третьей стороны в качестве арбитра, то давайте примем юрисдикцию международного суда ООН.
– На инцидент на Каспии отреагировали госдепартамент США, Казахстан МИД России, а глава азербайджанского государства своего мнения публично еще не высказал…
– Я думаю, что наш президент Г.Алиев отнесся к этой проблеме исключительно серьезно и хладнокровно: в ответ на провокацию фактически предложил руку дружбы Ирану. Хотя после встречи с Х.Рухани, с которым мы на очень высоком уровне подписали меморандум, того, что может произойти такое, мы не предполагали. Теперь Ирану не остается ничего другого, как отступить.
– Вы видите какие-то другие причины, подтолкнувшие Иран к демонстрации силы, помимо общеизвестных?
– Вообще вся эта ситуация – попытка накалить ситуацию в регионе и оказать давление на Азербайджан. Будем откровенны, Азербайджан своими действиями и правильной политикой (самое главное) стал в общем-то причиной неудовлетворенности Туркменистана по поводу Транскаспийского трубопровода. Это – конкуренция, которая сопровождается и “нецивильными” шагами. Азербайджан ведет успешную нефтяную дипломатию, кому-то это не нравится, у кого-то порождает зависть, в данном случае – у Туркменистана и Ирана. Ну и они решили нас, что называется, наказать через свои инициативы. Но это не нужно Ирану, так как США уже начали ужесточать санкции в отношении этой страны, а завтра то же начнут делать другие западные государства. Я считаю, что и Туркменистан должен понять, что путь в Европу пролегает через территорию Азербайджана, поэтому и ему, пока не поздно, нужно осознать ситуацию и в свою очередь не доводить дела до политического конфликта.
Из архивов газеты ЭХО, 2001 год