Первый вице-премьер Азербайджана говорит о межгосударственных отношениях, экономике и политических интригах.
– В качестве первого вице-премьера вы, в числе прочего, в правительстве “курируете” страны СНГ. Но в Содружестве по-прежнему не все благополучно. Скажем, в связи с определением статуса Каспия Туркменистан когда-то грозился подать в суд на Азербайджан. Вы тогда по этому поводу сказали, что “предложенная Туркменистаном методика определения морских границ основана на амбициях руководителей этой страны и не имеет ничего общего с международными нормами”. Теперь Туркменистан требует выплатить долги за газ в размере почти 60 млн. долларов…
– Азербайджанская сторона письменно ответила на запрос по этому поводу вице-премьера Туркменистана, что долг Азербайджана составляет не 59,6 млн долларов, а 18,7 млн. за газ, полученный в 1992-1994 годах. А что касается долгов по МФО (межфилиальные отношения) и корреспондентским счетам, то ситуация требует двусторонней сверки. Дело в том, что долги по МФО – это долги хозяйствующих субъектов – предприятий, учреждений, фирм, компаний. Эти долги никакого отношения к межгосударственным связям не имеют, не отражены в межгосударственных документах, и для того, чтобы утверждать, что это – составная часть “долга Азербайджана Туркменистану” нет никаких оснований. Непосредственные долги государства – это лишь долги по корреспондентским счетам.
– Ну у Туркменистана, видимо, свое мнение на этот счет. Возможно, на ваш взгляд, судебное разбирательство?
– Правом обратиться в суд обладает любое государство. Но я не думаю, что Туркменистан, учитывая наши добрососедские отношения, наши общие исторические корни, пойдет на такой шаг – обращаться в суд по такому поводу. Я себе, честно говоря, этого даже представить не могу, поскольку хорошо знаю и президента Туркменистана, знаю Кабинет министров этой страны.
Вообще суммы, о которых идет речь, – это не те суммы, которые могут стать камнем преткновения во взаимоотношениях между Азербайджаном и Туркменистаном. Есть много других оснований для сотрудничества. Поэтому, я думаю, целесообразно сейчас эту полемику не развивать…
– …В том числе и по вопросам спорных нефтяных месторождений?
– Спорных месторождений между Азербайджаном и Туркменистаном как таковых нет. Есть одно месторождение, которое мы называем “Кяпаз”, а в Туркменистане – “Сердар”. В 1994 году в Москве по этому месторождению было подписано соглашение с “ЛУКойл”. Тогда этот вопрос обсуждали президент Азербайджана Г.Алиев, президент России Б.Ельцин и премьер-министр России В.Черномырдин. Тогда все согласились с тем, что это месторождение – промежуточное, то есть оно расположено на границе между национальными секторами Азербайджана и Туркменистана. И тогда, помню, наш президент Г.Алиев высказался в том смысле, что надо разрабатывать ресурсы Каспия, и по этому месторождению можно сотрудничать с Туркменистаном.
Но тогда, к сожалению, развитие событий пошло по другому руслу, появились претензии на другие месторождения, которые не имеют под собой никакой правовой основы. Мы эти претензии никогда не признаем потому, что они выдвигаются людьми, просто некомпетентными в этих вопросах. Ведь есть мировая практика, общепризнанные принципы, и Каспий – не исключение. Тем более, что и другие прикаспийские государства – Россия, Казахстан – разделяют точку зрения Азербайджана по вопросу раздела шельфа. И изобретать велосипед, я думаю, нет никакой необходимости.
– А как в этой связи вы можете прокомментировать заявления официальных представителей Ашгабата о том, что Туркменистан намерен разрабатывать месторождения, которые считает своими, “несмотря ни на что”, в особенности, когда такие заявления делаются на фоне массированных закупок Туркменистаном вооружений?
– Я никогда не слышал подобного из уст Туркменбаши. Возможно, то, о чем вы говорите, – это просто эмоции отдельных чиновников. Вообще я не могу себе представить, что Туркменистан (смеется) может когда-либо объявить войну какому-либо из прикаспийских государств.
Я еще раз хочу подчеркнуть наши самые добрые, братские чувства по отношению к туркменскому народу. Может быть, иногда какие-то эмоции прорываются, но с кем не бывает….
– Но вернемся к СНГ. В Содружестве пребывает не только Туркменистан. Вы – сопредседатель трехсторонней российско-азербайджано-армянской комиссии по расследованию нашумевших поставок российского вооружения в Армению. Некоторое время назад этот вопрос активно обсуждался, а потом все как-то затихло…
– Эта комиссия была создана 3 июля в ходе официального визита президента Азербайджана в Москву. Этот вопрос обсуждался в Кремле в ходе двусторонних переговоров, и комиссию предложил создать Б.Ельцин. Честно говоря, мы понимали, какие цели преследовались. Прежде всего – заволокитить разбирательство в бесконечных обсуждениях. Вторая – найти “аргументы” типа: в ходе раздела военного имущества СССР Азербайджан получил слишком много, и упомянутые поставки – это способ ликвидировать “несправедливость”.
Все факты были глубоко изучены, есть масса материалов, свидетельствующих о том, что при разделе в 1992 году Азербайджан не получил ни на единицу вооружений и техники больше, чем Армения и Грузия, при том, что и по территории , и по населению наша страна превосходит соседей по Южному Кавказу.
Сейчас очевидно, что решения о незаконных поставках принимались в высших эшелонах власти России.
– Поставки были незаконными или тайными? Это ведь не всегда одно и тоже: тайно можно сделать вполне законную вещь…
– И тайными, и незаконными. В 1993 году Б.Ельцин подписал указ, запрещающий поставки вооружений в зоны конфликтов. Вообще есть огромный арсенал документов, подтверждающих, что сделка была и тайной, и незаконной. Осуществлялась она подпольным, воровским путем – все это доказано. Кроме упомянутого указа президента России, доказывает это, например, то, что за все эти поставки, которые можно оценить в 1,5-2 миллиарда долларов, Армения не заплатила ни копейки.
– Откуда цифры 1,5-2 миллиарда? Говорили только об 1 миллиарде…
– Более миллиарда – это стоимость самих вооружений и техники. Но ведь всю эту громаду надо грузить, разгружать, перевозить… Я не понимаю тех людей, кто этим занимался в то время, когда сама Россия испытывала такие экономические трудности. И происходило это, прежде всего, в тот период, когда разворачивалась армянская агрессия на азербайджанских землях. Эти поставки шли до 1997 года включительно.
– Так это делалось в обход политического руководства России?
– Я не думаю, что это можно было сделать в обход. Я очень не хотел бы создавать проблемы в наших взаимоотношениях, которые сейчас развиваются успешно. Но считаю, что нам надо говорить правду друг другу для того, чтобы наш сосед знал, что мы знаем эту правду.
По этому поводу есть множество обращений и в генпрокуратуру России, и в главную военную прокуратуру РФ, и в правительство, и к политическому руководству этой страны. Только президент Азербайджана направил в этой связи Б.Ельцину семь обращений. Но, к сожалению, этот вопрос остался неразрешенным.
– Но комиссия до сих пор существует?
– Комиссия существует, и, я думаю, когда придет время, она активизируется.
– У вас есть надежда, что работа этой комиссии даст когда-нибудь результаты?
– Да. Были и предложения обратиться с этим вопросом в международные организации… Но, …я думаю, всему свое время. Мы сегодня связываем надежды с Россией как с сопредседателем Минской группы, и, я думаю, одним из элементов мирного урегулирования может быть возврат этого вооружения обратно в Россию. Я считаю, что эти вооружения – одна из причин, по которым Армения отказывается идти на компромиссы. Эти вооружения представляют угрозу не только для Азербайджана, но для всего региона – и для Грузии, и для Турции, и для Ирана. Это – региональная проблема. Поэтому, если мы хотим прочного мира на Южном Кавказе, их надо отсюда убрать.
– У нас тут вообще много вооружений. Вы ведь еще и сопредседатель российско-азербайджанской комиссии по Габалинской РЛС. Хотя бы в этой комиссии есть какие-нибудь результаты?
– Нет, я ее не возглавляю. Этот вопрос обсуждался на высшем уровне, когда в январе этого года Баку с официальным визитом посетил Владимир Путин. И тогда была создана комиссия во главе с министром здравоохранения Али Инсановым. Мы с премьер-министром по поручению президента побывали на РЛС, осмотрели все, потом приехала группа российских специалистов. В скором времени ожидается еще визит российской делегации. Проведен обширный мониторинг по воздействию этой станции на окружающую среду, на здоровье людей. Комиссия готовит доклад. И по его результатам будет обсуждение на уровне политического руководства стран.
– Многие оценивают перспективы экономического сотрудничества в рамках СНГ скептически. Примеры приводят разные. Например, аж в 1994 году было подписано соглашение о создании в рамках СНГ зоны свободной торговли. Прошло 7 лет, и зоны нет. Теперь эксперты говорят, что зона свободной торговли может начать функционировать только в конце 2001 года…
– Никаких оснований для скептицизма, о котором вы говорите, я не вижу. Особенно в последние годы, когда отношение глав государств и правительств к этой структуре в корне изменилось. Раньше, когда во главе СНГ стоял Б.Ельцин, в Содружестве не было определенности. Организация была аморфной, ничего не решающей, не способной взять на себя полномочия и ответственность за них.
С приходом к руководству Россией В.Путина работа в Содружестве оживилась. Страны стали в большей степени ориентироваться на экономические отношения. Ведь в первые годы формирования Содружества львиная доля сил и времени уходило на полемику по политическим и военным вопросам. Потом это все “перетерлось”, все поняли, что одной политикой судьбу Содружества определить будет невозможно.
Сейчас в СНГ царит здоровый дух сотрудничества. В 1999 году был утвержден новый курс на экономическое сотрудничество, в том числе на создание зоны свободной торговли. Эта зона сегодня для Содружества очень важна. Зона свободной торговли предполагает, что на пути движения товаров снимаются все препятствия – таможенные и все прочие. Мы сегодня уже имеем двусторонние отношения такого типа с Россией, Казахстаном, Украиной, Грузией.
Мы подписали уже все документы, определяющие атрибуты зоны свободной торговли. Но свои трудности есть у России. В Москве говорят: большая часть товарооборота (и импорта, и экспорта) в СНГ ложится на Россию, мы должны определиться по перечню товаров, которые входят в так называемое “изъятые”. “Изъятые” – это товары, на которые возлагаются дополнительные тарифы – таможенные, акцизные, НДС, косвенные налоги и пр. Например, в товарообороте между Россией и Украиной в список “изъятых” входит около 3 тысяч товаров. Теперь Россия должна договориться по этому вопросу в отдельности с каждым государством. Азербайджан такое соглашение с Россией уже подписал. В Минске Путин даже поблагодарил Гейдара Алиева за то, что Азербайджан первым пошел на такой шаг. У нас, кстати, тоже имеются товары, подлежащие изъятию, но таких только четыре.
Сейчас Россия согласовала этот вопрос со всеми странами, остались только Украина и Грузия. Я думаю, еще одна встреча на высшем уровне – и Россия тоже будет готова реализовать соглашение о зоне свободной торговли.
– Перейдем к нашей внутренней ситуации. В последнее время все чаще можно услышать негативные оценки из уст иностранных инвесторов. Еще недавно неудовольствие выражали турецкие предприниматели, сейчас в том же духе заговорили американцы…
– Такие оценки не имеют под собой никакой почвы. В Азербайджан поступает огромное количество инвестиций. Бывает, когда инвестор, не полностью изучив правовую и нормативную базу, делают неправильные выводы.
– А в самой нашей законодательной базе вы никаких изъянов не видите?
– Нет, законы об инвестициях, о гарантиях иностранных инвесторов полностью отвечают международным стандартам. То, что какой-то бизнесмен не согласен с нашими законами и подходами, не означает, что поток иностранных инвестиций в страну сократился. Вы посмотрите, сколько новых предприятий с участием иностранных инвесторов – только тех, в открытии которых принимает участие президент. Я думаю, в ближайшем будущем их станет гораздо больше.
Но есть другая проблема: сейчас в стране много делается для того, чтобы поток этих инвестиций был более качественным. Нам уже не нужны любые деньги, нам нужны деньги в нужные отрасли, на нужных нам условиях.
В этом направлении, кстати, и развивается реформа системы государственного управления. Например – создание Министерства экономического развития. Известный уже у нас бизнесмен Паоло Павиз когда-то жаловался, что для того, чтобы собрать полный комплект документов на один объект, нужно получить около двух тысяч виз.
Сейчас, я думаю, президент принял абсолютно правильное и радикальное решение, создав Минэкономразвития, куда человек может прийти и в одном кабинете получить ответы на все свои вопросы.
Были проблемы, я не спорю, но ведь, учтите, мы – молодое государство, которое строилось в условиях войны, политического противостояния и внешнего давления. Но эти проблемы решаются и будут решаться – мы тоже учимся.
– Вы упомянули Минэкономразвития. В связи с его созданием некоторые наблюдатели высказывали предположения, что столь мощное ведомство со столь широкими полномочиями может просто подмять под себя Кабинет министров…
– Я не понимаю, что имеют в виду, когда говорят “подмять”. У Минэкономразвития есть свои функциональные обязанности. Кабинет министров – исполнительный орган, работающий под руководством главы государства. Как может министерство “подмять” под себя структуру, которой руководит президент?
Другое дело, конечно, что нужно совершенствовать структуру управления исполнительной власти, в том числе и Кабинета министров. Кабмин должен работать на уровне идеологии экономической политики, формировать ее стратегию. А таким министерствам, как Минэкономразвития, Министерство транспорта, Министерство энергетики, надо дать больше полномочий для принятия решений. Надо разграничить полномочия: Кабмин – выработка экономической политики, министерства – ее реализация.
– Если вы не возражаете, “на закуску” два не очень приятных вопроса.
На днях в интервью нашей газете Лала Шовкет заявила, что одна из причин ее отставки с поста госсекретаря была в том, что она выявила факты массовых поставок нефти и нефтепродуктов из Азербайджана в Армению, и то, что организовывали эти поставки наши высокопоставленные чиновники. Правда, имен не назвала. Вы все это время были в руководстве правительства. Как вы можете прокомментировать это заявление?
– К Лале Шовкет Гаджиевой я отношусь с уважением, мы вместе работали. Но я не люблю сенсаций, не подкрепленных фактами. Тема, которую Лала ханум затронула, настолько болезненна, что, если она располагает какими-либо фактами и документами, то просто обязана назвать имена. Я лично очень хотел бы, чтобы, если такие доказательства есть, они были обнародованы. Я не знаю, кого она имела в виду, говоря о “высокопоставленных чиновниках”, – членов правительства или других государственных структур. Но я считаю, что каждый гражданин, если он располагает такими фактами, обязан их обнародовать, чтобы народ знал, кто продавал Армении нефтепродукты, в то время как армянские танки захватывали азербайджанские земли.
– Кстати, о называемых фамилиях. В последнее время в прессе называется и ваша фамилия в связи некоторыми политическими деятелями, находящимися за границей. Например, в связи с Аязом Муталибовым… Вы можете прокомментировать эти сообщения?
– Могу прокомментировать однозначно. Я с 1991 года в правительственных структурах Азербайджана. С 1992 года я – первый вице-премьер. Во время Народного фронта – вице-премьер. С приходом к власти Гейдара Алиева я снова стал первым вице-премьером, членом Милли меджлиса, руководителем многих правительственных комиссий. И хочу довести до сведения тех людей, кто пытается вовлечь меня в какие-то политические игры: я очень дорожу своим достоинством и привык к тому, чтобы меня считали порядочным человеком. И я никогда не шел и не пойду ни на какие политические контакты ни с Аязом Муталибовым, ни с какими-либо лидерами оппозиции в стране или за ее рубежами.
Я – независимый человек. Но я – человек благодарный и считаю за честь для себя, что являюсь соратником Гейдара Алиева, что в такие тяжелые годы я проработал с таким выдающимся политиком, как Гейдар Алиев. Он для меня – олицетворение государственного мужа, человек, способный создать государство на пустом месте.
И потом, понимаете, я убежден: человека можно любить, можно не любить, но его нельзя предавать. И я Алиева никогда не предам. Зачем это пишут? Не знаю, может, просто глупость, может быть, целенаправленная провокация. Да, честно говоря, и думать на эту тему не хочу… Противно…
Р. ТАЛЫШИНСКИЙ
Из архивов газеты ЭХО, 2001 год