Расим Мусабеков, политолог
После признания Францией “армянского геноцида” по Азербайджану прокатилась волна негодования.
Невиданное для Баку дело: полиция, спокойно наблюдающая за пикетчиками, топчущими и сжигающими сине-бело-красные флаги, и подростками, забрасывающими тухлыми яйцами ремонтируемый фасад посольства Франции. Парламентарии, функционеры политических партий и аналитики гласно обсуждают возможность и необходимость принятия санкций в отношении этой державы.
В числе наиболее оживленно дискутируемых мер – выражение недоверия французскому сопредседательству в Минской группе, лишение французских компаний их доли в каспийских нефтяных проектах, введение дискриминационных правил в торговле и даже свертывание преподавания французского языка в школах.
Как к форме выражения протеста, к этому акту нужно и можно отнестись с пониманием, но переносить его в сферу государственной политики было бы большой ошибкой. Рассмотрим предлагаемые меры с точки зрения их эффективности и последствий для Азербайджана. Начнем с прозвучавшего из уст одного из депутатов предложения свернуть преподавание французского языка, неуместность которого очевидна.
В СССР преподавание немецкого не прекращалось даже в ходе войны с Германией. На французском языке сегодня говорят половина Африки, Индокитай, Бельгия, Швейцария и др. Возможно, в связи с растущей в мире ролью английского и нужно вносить коррекцию в преподавание иностранных языков, но ставить это в зависимость от быстроизменяющейся политической конъюнктуры – нелепо.
Не может быть и речи о выводе французских компаний из нефтяных проектов. Это встретило бы дружный отпор со стороны всех западных корпораций и нанесло бы непоправимый ущерб инвестиционной репутации Азербайджана. Те, кто считают возможным введение каких-либо торговых санкций в отношении Франции, не представляют себе экономическую и политическую силу этой страны. Напомню, что Россия, против которой у нас никому не приходит в голову вводить санкции, занимает в мировой экономике меньше 1% и находится в долгах как в шелках, а Франция сегодня мощней нашего северного соседа в несколько раз.
Заметного ущерба от наших санкций Франция не ощутит, но в качестве ответной меры вполне может использовать свое влияние во Всемирном и Европейском банках а также в МВФ и заблокировать выделение льготных кредитов для Азербайджана. Что касается участия Франции в МГ, то, во-первых, нецелесообразно переключать внимание от разрешения карабахского конфликта, по существу, на споры по процедурным вопросам.
Во-вторых, не следует трансформировать чувство вины, возможно, испытываемое перед нами французскими политиками за признание “армянского геноцида”, в откровенную неприязнь к Азербайджану. Ведь трудно обосновать демарши по отношению к Франции, в то время как аналогичное решение России в 1995 году было оставлено без должной реакции. Тем более, что мы не застрахованы от возобновления обсуждения “армянского геноцида” и в конгрессе США.
Франция весьма дорожит своей репутацией великой державы и является сегодня одним из немногих государств в мире, способных занять относительно самостоятельную и независимую от США позицию. Поэтому наивно полагать, что французская дипломатия отныне будет приспосабливаться к желаниям влиятельного, но локального армянского лобби в ущерб собственным державным интересам. Одним словом, нам нужно не отталкивать Францию, а добиваться изменения ее позиции в свою пользу.
Азербайджану и, возможно, самой Турции, после того, как первая эмоциональная реакция спадет, следует совместно с французским руководством начать работать над тем, чтобы минимизировать ущерб, нанесенный двусторонним отношениям несправедливым и неоправданным признанием надуманного “армянского геноцида”.
Предвижу упреки в том, что вышеизложенные рассуждения укрепляют упаднические настроения и чуть ли не ведут к попустительству антитюркской политики армян. Вовсе нет. Нужно лишь перейти от вечно запаздывающего реагирования на враждебные армянские акции к наступательной, опережающей линии поведения.
Ведь армяне, в действительности, не так уж сильны. Просто пользуясь нашей общей пассивностью, неорганизованностью и ленью, вместо того, чтобы обороняться от обвинений в оккупации наших земель, они, фальсифицируя историю, стремятся вызвать к себе жалость и извлекают из этого политические дивиденды. Уверен, что если бы мы, совместно с турецкими братьями, инициировали в парламентах дружественных нам стран кампанию осуждения захватнической политики армян и поддержки резолюций СБ ООН о безоговорочном освобождении оккупированных азербайджанских районов, то армянам было бы не до “геноцида”.
Нужно запомнить важное стратегическое правило: нельзя достичь успеха, постоянно обороняясь. Чтобы было понятно, проиллюстрирую это на примере злополучной 907-й поправки. Давайте перестанем канючить у американцев ее отмену. В конце концов Азербайджан достаточно богатая страна, чтобы обойтись без подачек. Возможно, было бы более правильным добиваться принятия конгрессом специальной поправки, ставящей оказание помощи Армении в зависимость от ее готовности немедленно выполнить известные резолюции СБ ООН.
А кто и что мешает нам дискредитировать современные армянские власти за их потворство неоимперским амбициям России в регионе, за связи с террористами всех мастей, за сомнительные контакты с исламскими властями ИРИ в области ядерных технологий и передачу расщепляющихся материалов, вырабатываемых на АЭС?
Вместо того чтобы раздувать возможности армянского лобби, следует критически переосмыслить нашу собственную работу по использованию потенциала азербайджанских и тюркских общин в мире. В той же Франции постоянно проживают многие десятки тысяч турок, несколько сотен тысяч иранских азербайджанцев и несколько миллионов мусульман из Африки.
Разве не на их глазах и почти при их полном безучастии армяне разворачивали свою лживую кампанию клеветы на турок? Поддержка, которую азербайджанцы сегодня демонстрируют нашим турецким братьям, значима в первую очередь своей моральной составляющей. Но еще более важно организовать совместно с Турцией работу по пробуждению этнической солидарности в тюркских государствах Центральной Азии и в тюркских общинах России.
Наше знание постсоветского менталитета в сочетании с политическим авторитетом и экономическими возможностями Турции в состоянии изменить здесь ситуацию в позитивном направлении. Так что точек приложения совместных усилий множество и нужно работать без излишней истерии, последовательно и планомерно.
Из архивов газеты ЭХО, 2001 год