А.ГАДЖИЗАДЕ
Сразу по приезде из Испании, где Алим Гасымов концертировал в двух городах – Сарагосе и Джероне, ханенде готовится к следующим этапам своего европейского турне, которое продлится до 19 сентября. Певец посетит с сольными концертами Берн (29 августа), с 4 по 9 сентября пройдут концерты с африканским ансамблем “Сомагейро” в Бельгии и Франции, 15 сентября – концерт в Париже. Причем последний будет транслироваться в прямом эфире по французскому радио, еврорадио и евротелевидению, что обговорено в контракте. Наш корреспондент встретился с ханенде в офисе его друга в свойственном ему всегда расположении тела: Алим Гасымов в своем дачном наряде сидел, сложив ноги по-восточному, на офисном стуле. И эту картину так и не удалось до конца беседы вписать в интерьер современного офиса.
– Как прошли гастроли? Что-то запомнилось или это было обычное выступление?
– Я бы не сказал, что все концерты похожи друг на друга. Например, в Испании оба концерта мы дали в местной церкви. Как вы понимаете, там совершенно другая акустика, не такая, как в обычных концертных салонах. В церкви даже малейший звук звучит очень громко. И этот фактор во многом мешает, но и помогает во время исполнения. Просто возникает много хлопот у звукорежиссера. Еще один концерт дали в Швейцарии, в городе Люцерне. Здесь было исполнено также одно произведение нашего знаменитого композитора Франгиз Ализаде.
Мы открыли программу 15-минутным выступлением, потом на сцену вышел симфонический оркестр. Завершили программу опять-таки нашей мугамной программой, народными песнями. А в Испании исполняли мугам “Раст”, последующие 45 минут импровизировали на тему азербайджанских народных песен, частей из разных мугамов и прочее. Также были встречи с руководством компании Network, выпускающей мои диски за рубежом. Они предложили новый проект, была целая дискуссия на тему азербайджанского мугама, моего исполнения этой музыки с точки зрения европейского слушателя, и мы пришли к выводу, что будет к месту выпуск еще одного моего диска. Правда, мне дали мало времени для подготовки музыкального материала. Сейчас я должен послать им перечень всей той специальной студийной аппаратуры, которая нужна мне для записи этого диска.
Также специально для этого диска я с моей дочерью Фарганой готовим 15-минутную мугамную композицию, несколько номеров из ашугской музыки с использованием саза, балабана, нагары, гармони. Также хочу осуществить в рамках выпуска этого диска еще один проект. Я предложил записать четырехминутную композицию в исполнении четырех поколений нашего рода: моего отца, меня самого, моей дочери Фарганы и двухлетней внучки Фатимы. Моя внучка достаточно музыкальна, улавливает самые тонкие музыкальные веяния и сразу воспроизводит услышанное. Все это будет записано в домашних условиях у меня дома.
– Ваши альбомы выходят во многих странах. Как решается вопрос ваших гонораров? Вам платят один раз или вы можете претендовать на проценты и с повторного тиражирования дисков?
– Мне оплачивают гонорар, а если в дальнейшем возникнет желание еще раз тиражировать тот же самый альбом, тогда я получаю определенный процент с каждого проданного диска. Контракт на таких условиях выгоден, так как каждый мой диск тиражируется, причем не один и не два раза, а намного больше. Этот контракт вступит в силу только на этом диске и будет действовать все время сотрудничества с компанией Network. Но до сих пор я получал гонорар один раз, а прибыль с продажи поступала на счета компании, выпускающей мой диск… Просто было неудобно как-то говорить с этими людьми на тему денег… Даже помнится, как-то в период выпуска первого нашего диска за границей мои музыканты условились скинуться самим и отблагодарить их за то, что они с таким интересом отнеслись к моему творчеству, к азербайджанскому мугаму. Но нас отговорили (смеется). Кстати, этот самый первый диск вышел много лет назад, но до сих пор тиражируется, так как пользуется спросом у французского населения.
– Ваши концерты посещают азербайджанцы?
– Во время последних гастролей я в зале не увидел ни одного родного мне лица и не услышал ни одного азербайджанского и даже турецкого словечка. В Испании на концерте даже была такая история. Одна женщина подошла ко мне и с помощью переводчика рассказала о том, что в первый раз была на моем концерте в конце 90-х во Франции и, услышав о том, что состоятся мои концерты в Испании, сразу же купила билет и прилетела, чтобы послушать меня. Понимаете, во время выступления я стараюсь не смотреть в зал, чтобы не сбиться с толку. На концерте в Швейцарии, например, сцена была устроена так, что зритель находился очень близко к нам. И мне приходилось петь, закрывая глаза или смотря на потолок. Но я усмотрел в зале двух женщин-иностранок, на глазах которых были слезы.
– А с азербайджанской диаспорой никаких встреч не было? Скажем, представители наших посольств в тех странах, где вы концертируете, проявляли интерес к вашему творчеству, пытались встретиться с вами?
– Дело в том, что организаторы устраивают концерт без предварительной рекламы. Например, в Испании, в городе я не увидел ни одного своего плаката, оповещающего о моем концерте. Потом мне объяснили, что фирма, которая организовывала мой концерт, имеет своего зрителя и им не нужна специальная реклама, чтобы обеспечить аншлаг на концертах. Они распространяют билеты среди известных им людей, которым за много месяцев вперед известна программа концертов. По этой причине мне не удавалось пообщаться с земляками, проживающими в той же самой Испании. А что касается официальных лиц… Например, наши послы в Бельгии, Австрии всегда проявляют интерес к моим концертам, мы встречаемся, беседуем.
– Очень много в прессе пишется о вашем, якобы, имеющем место сотрудничестве с Эльзой Сеиджахан. Это правда?
– …Этот проект мог быть возможным, но музыка этой ханым не согрела меня. Она очень безжизненная. Когда она только начинала свою карьеру композитора и певицы, обратилась ко мне с просьбой, чтобы я спел ее песню. Ну, я и подумал, что она молода и почему бы не помочь ей в карьере?! Мы провели очень много репетиций, во время которых я понял, что в творчестве мы не сможем прийти к какому-то единению, так как ее музыка не дала мне никакого сигнала к действию, она не зажгла меня своей музыкальной идеей. Поэтому я предложил ей повременить с записью этой песни до тех пор, пока эта композиция не станет мне ближе и роднее, пока я не почувствую ее. В противном случае я эту песню не смогу исполнить… Но я не позволял ей в прессе или где-либо говорить о том, что этот проект обязательно будет исполнен… Ведь вполне возможно, что наше сотрудничество не получится… Понимаете, возможно, с точки зрения музыкального образования она грамотна, знает ноты и может их прочитать. Но при этом в написанных ею произведениях абсолютно не чувствуется жизни.
– Как обстоит дело со Всемирным центром мугама “Алим”?
– 31 августа председатель азербайджанской комиссии ЮНЕСКО Рамиз Абуталыбов лично посетит головной офис ЮНЕСКО, где состоится уже окончательное рассмотрение дела. Думаю, что утверждение проекта – вопрос решенный, просто нужно соблюсти формальности. Кроме того, недавно Баку посетил менеджер музыкальной программы ЮНЕСКО профессор Жан Дюринг с целью подготовить окончательный доклад о центре. Также по заказу ЮНЕСКО снят трехчасовой научно-познавательный фильм об азербайджанском мугаме и с моим участием.
Из архивов газеты ЭХО, 2002 год