Р.НАСИРОВ, И.ГАСАНОВА
На этой неделе исполнилось 10 лет со дня ввода в 1992 году азербайджанской национальной валюты – маната. Купюры, введенные тогда, уже перестали быть востребованными – замена денег производилась в соотношении 10 союзных рублей = 1 манат. Сегодня ходовыми купюрами являются 500, 1 тыс. и 10 тыс. манатов.
Самый большой по достоинству денежный знак – 50 тыс. манатов. Однако 1 манат по-прежнему остался в обращении. Например, согласно информации, полученной в пресс-службе Национального банка Азербайджана, официального распоряжения о выводе из оборота 10, 20 и 50 копеек и 1 и 10 манатов со стороны ведомства не поступало. Следовательно, они “дееспособны” и сейчас, а манаты используются даже при выдаче населению пенсий и при межбанковских расчетах наличными деньгами.
Металлические деньги при этом не употребляются. Но Нацбанк исходит из того, что часть их находится на руках у населения. К сожалению, в ведомстве не раскрыли также деталей ожидаемой в 2004-2005 годах деноминации. Сказали лишь, что работа в этом направлении идет. Правда, рисунок новых купюр еще не готов. В связи с юбилеем национальной валюты мнение о его стабильности высказали разные известные экономисты страны.
Так, если исходить из того, что денежная единица любого государства выполняет одновременно функцию меры стоимости и средства обращения и несет при этом накопительную и платежную нагрузки, то, по их мнению, манат не обеспечивает некоторые из них.
Однако категорически утверждать, что денежная единица Азербайджана инертна, нельзя. Например, в манатном эквиваленте рассчитываются доходные и расходные статьи государственного бюджета Азербайджана. Выполняются взаиморасчеты между государственными организациями. Ими расплачиваются потребители при покупке товаров и это отражает степень его платежной нагрузки. Следовательно, принципиально манат все же выполняет роль национальной денежной единицы.
Другое дело, насколько он конкурентоспособен. Здесь тоже нет единого подхода к вопросу. Сравнивать его с деньгами стран СНГ неправильно, поскольку Азербайджан не расплачивается с этими государствами собственной валютой. Отсутствует и рынок, который выявил бы цену денег Содружества по отношению друг к другу. А Национальный банк устанавливает курсы маната к денежным единицам других стран, опираясь на теоретические расчеты. Совершенно другое дело накопительные свойства маната.
Слабое доверие населения к этим деньгам тормозит и все другие его функции. Например, откладывая свободные средства в долларах, люди таким образом обеспечивают себе психологическую защиту на случай внезапного обесценивания маната. Причем все последние годы это делается просто по инерции – напуганные инфляцией 1992-95 годов (в 1994 году она достигла 1600%) потенциальные вкладчики банков по-прежнему предпочитают открывать в этих учреждениях валютные, а не манатные счета. На деле никакой предпосылки для серьезной инфляции в Азербайджане нет.
Наоборот, с момента начала реформ в 1995 году в монетарном секторе Нацбанк настолько сильно зажал манат в эмисионные тиски, что все эти годы ощущается острая нехватка этой валюты. Действия руководства ведомства даже послужили поводом критики регулирования кредитно-денежной политики со стороны оппозиционно настроенных экономистов, утверждающих, что стране необходима манатная эмиссия. Она незначительно подстегнет инфляцию и стимулирует таким образом развитие малого и среднего бизнеса. Малый кредит доверия национальной валюты свойствен и многим другим странам СНГ. Например, в России, Украине, Беларуси к доллару население относится куда с большим доверием, чем к рублю, гривнам или белорусскому рублю. Там также покупка недвижимости осуществляется в основном благодаря СКВ.
Более того, подавляющая часть депозитов физических лиц в банках – долларовая. Тогда почему в течение 10 лет манат так и не смог стать главным средством платежа в стране? Ведь правы экономисты, утверждая, что до сих пор покупка потребителями недвижимости или автомобилей осуществляется в долларах. Следовательно, манат не только в 4893 раза слабее доллара (официальный курс Нацбанка вчера составил 1 доллар = 4896 манатам), но и пользуется куда меньшим доверием у населения, чем СКВ. Определенную роль в этом сыграло отсутствие в Азербайджане устоявшихся традиций в области бонистики (наука о бумажных денежных знаках). Это сформировало бы некий психологический лимит доверия к манатам со стороны населения.
Тем более если они по дизайну напоминали бы старые купюры. Кроме того, только в течение последних 10 лет населению страны пришлось несколько раз приспосабливаться к деньгам совершенно разных дизайнов – не успели люди визуально привыкнуть к копейкам и 1 или 10 манатам, как они практически вышли из оборота, и пришлось приобщаться к новым деньгам. Между тем дизайн купюры достоинством в 1 доллар остается практически неизменным с 1928 г. В результате валюта, не отличающаяся богатой палитрой и крайне аскетичная с точки зрения дизайна, сегодня более привычна азербайджанским плательщикам, чем собственные деньги.
Не случайно страны, вводящие собственную валюту, прибегали к приемам плагиата и часто копировали образ идеальных денег, прочно вошедший в сознание всего мира. Так появились бразильский крузейро, мексиканский и уругвайский песо, кампучийский риель и т.д. В Азербайджане получилось иначе – быстрое обесценивание денег привело к падению престижа доверия маната и вызвало пренебрежительное отношение к историческому образу основателя первой Азербайджанской Республики Мамедамина Расулзаде. А слово “ширван” или “ширик” появилось по инерции, после прочно вошедшего в лексикон “мамеда”. При этом часто потребители, не анализируя образы личностей на долларе и бывшей союзной банкноте достоинством в 10 рублей, называют их просто “зеленой валютой” и “красненькой”. И наконец последний органолептический показатель купюр – их прочность.
Теоретически купюра должна выдержать 2,5 тыс. двойных перегибов. Азербайджанские манаты в этом плане можно отнести к разряду рекордсменов. Благодаря умело склеенным липкой лентой частям разрывающихся денег потребители продлили их эксплуатационный срок, и каждая из замененных недавно купюр старого образца прослужила почти вдвое дольше положенного срока. Естественно это также убавило лимит доверия к этим деньгам.
И в завершение скажем, что фактор долларизации азербайджанской экономики, бесспорно, оказывает негативное воздействие на устойчивость маната. Однако в то же время “монетарная культура” должна формироваться прежде всего в государственных органах власти и уже после передаваться потребителям. Тот факт, что нередко в Милли меджлисе депутаты называют объемы доходов бюджета в долларовых эквивалентах этих цифр, говорит не в пользу маната. Таким образом главная законодательная власть страны определяет контуры ориентира доверия населения к деньгам.
Из архивов газеты ЭХО, 2002 год