Р.НАСИРОВ
В последнее время много пишут о Бакинской фондовой бирже. Объясняется это тем, что в последнее время биржа несколько активизировалась. Параллельно растет и интерес людей к этой финансовой структуре. Стало известно, что на прошедшем недавно заседании наблюдательного совета биржи разрешение на покупку членского места дали Аграрно-кредитному фонду (хотя это не банковская кредитная организация). Кроме того, наблюдательный совет поручил правлению биржи подготовить смету для подключения к системе AZIPS. С этих тем началась беседа с президентом биржи Ульви Гаджиевым.
– Что биржа выиграла, дав разрешение на покупку места Аграрно-кредитному фонду?
– Это означает, что на бирже активно заработает еще один брокер. Ведь по сути он покупает не акции биржи, а членское место и будет стараться отработать вложенные деньги.
– С момента создания биржи это первый случай?
– Совершенно верно. В первый раз. Все члены биржи – это ее акционеры.
– Связанно ли это как-то с приватизацией? Все-таки второй этап предусматривает разгосударствление наиболее привлекательных объектов нефтехимического комплекса.
– Существует множество факторов, могущих повлиять на решение Аграрно-кредитного фонда. Один из них – это, безусловно, активизация рынка. Второй фактор – биржа уже доказала свою работоспособность. И, наконец, фактор третий, – активность процесса приватизации.
– В чем разница между акционерами биржи и новым ее членом? Будет ли он ограничен в правах?
– Нынешние члены биржи приобрели членские места за счет покупки части ее акций, а фонд просто получил право торговать на бирже. Совет утвердил ставку в размере 300 млн. манатов. Аграрно-кредитный фонд не будет иметь права на принятие решений по тарифам, комиссионным, изменению менеджмента. Он выступает в роли брокера. Следовательно, у него одно право – участвовать в торгах.
– Право торгов на бирже в Азербайджане стоит 300 млн. манатов. А сколько стоит стать брокером биржи в Турции или в России?
– Чикагская биржа в свое время продавала членство за 2 млн. долларов. Российская… помню, на Московской товарной бирже за право стать членом расчетной палаты требовалось заплатить сумму приблизительно равную 120 тыс. долларов. В Турции… боюсь ошибиться. Однако, согласно нашему уставу, членство в бирже стоит не менее 300 млн. долларов. Уверяю вас, когда останется всего 4-5 места, цена на них резко подскочит. Наша площадка рассчитана всего на 30 мест.
– Следовательно, осталось всего 12 мест. Когда можно ожидать появление еще одного нового брокера на бирже? Можно ли сказать, что процесс пошел, и теперь желающих подключиться к торгам будет значительно больше?
– На текущий год по нашей программе планировалась продажа одного членского места. Биржа не преследует цель побыстрее продать места. Однако думаю, что после продажи еще пары членских мест, цена на них возрастет. Акционеры поймут, что интерес активизируется и не будут продавать места дешево.
– Ведутся ли переговоры с другими желающими купить места на бирже?
– Переговоры проходят на уровне кулуарных. Скажу откровенно, активно интересуются российские и английские инвесторы. Но пока официального обращения не было.
– В свое время вы были инициатором идеи продавать на фондовой бирже депозитарные расписки акции ведущих российских компаний. Ваше предложение было воспринято неоднозначно, и ряд финансистов утверждал, что таким образом может произойти отток капитала из Азербайджана. Вы остались при своем прежнем мнении?
– Как раз шум, поднятый вокруг моего предложения, и стал причиной того, почему этот проект не воплотился в жизнь. Тогда шли переговоры с компанией “Никойл”. А она преследовала совершенно иную цель – не вывозить капитал из Азербайджана, а наоборот, привлеченный капитал за счет размещения акций инвестировать в Азербайджан. Компания собиралась привлечь достаточно большой рынок российских акций. Сегодня “Никойл” является маркетмейкером в российской торговой системе. И по итогам 2000 года она занимает первое или второе место на российском рынке ценных бумаг.
В Азербайджане планировалось разместить депозитарные расписки порядка 5 российских компаний: РАО ЕЭС, “Ростелеком”, “ЛУКойл”, “Сургутнефтегаз” и “Газпром”. Механизм размещения акций был достаточно прост, да к тому же, в случае невозможности продажи их на азербайджанском рынке, их можно будет реализовать на российском.
Другая проблема в том, что Никойл для себя еще не определила, куда конкретно вкладывать капитал. Эта финансово-инвестиционная компания имеет в Азербайджане свои структуры, но они себя не оправдывают. В любом случае цель вывоза капитала из страны не преследовалась. Была другая задача, – развитие рынка ценных бумаг в Азербайджане.
– Чем вызван интерес российских финансово-инвестиционных компаний к Азербайджану?
– Дело в том, что в Азербайджане возможности для развития бизнеса колоссальны. Но из общения с иностранными инвесторами у меня создается впечатление, что они в Азербайджане видят потенциал для развития гораздо больше всех нас.
– Кризисы российской и турецкой экономических систем начинались с кризиса рынка ценных бумаг. Возможно ли, чтобы зарубежные инвестиционные компании, обосновавшись на местном рынке ценных бумаг, вызвали у нас в стране экономический кризис?
– Дело в том, что биржа – это градусник ситуации в экономике. Экономика Азербайджана настолько обширна и активизирована во всех областях, что любая крупная компания, даже “Никойл” (он составит сотую долю от всего объема инвестиций в страну), не сможет вызвать резонанса и кризиса. Кризис в Турции начался с банков, а в России имел место кризис рынка ГКО. У каждого из этих кризисов своя причина обвала.
Не вызывет ли это кризис в Азербайджане? Нет. Сегодня азербайджанская экономика настолько многоступенчата, разнородна, что если какая-то из отраслей не получит активного развития, то это не станет причиной глобального кризиса в стране. Сейчас страна на хорошей начальной стадии развития. И поступающие в нее инвестиции охватывают все сегменты мировой и азербайджанской экономик. Уверяю вас, что года через два-три Азербайджан сделает коллосальный рывок в экономике. Взять хотя бы то, что год назад в этом помещении чертились чертежи фондовой биржи. Когда это только начиналось, многие относились к проекту с пессимизмом…
– Да, год назад биржи не было. Спустя год появляется прекрасно отделанное помещение. Кадры на уровне и т.д. Однако всего несколько дней назад вы заметили, что на бирже только сейчас прошли первые торги. То есть, спустя год. Отсюда вопрос: нужна ли была Азербайджану биржа, в которую угрохали 5 миллиардов 400 миллиона манатов?
– Часть этой суммы направлена на закупку оборудования, отвечающего всем мировым технологическим стандартам, а часть находится на счетах биржи.
– Будет ли она когда-нибудь работать? В западных фильмах биржи напоминают сумасшедший дом, где все бегают, делают друг другу какие-то знаки…
– Так и будет. Я видел много биржевых торгов. Сам когда-то торговал на полу. Теснота, давка. Не раз даже рубашка рвалась в давке. Но давайте по порядку. Когда мы только начинали, рынок ГКО был слаб, а сейчас за три месяца проходят торги на сумму более 127 млрд. манатов. На биржевой электронный адрес каждый день приходит множество писем с предложениями. Сайт постоянно обновляется. То есть, работа идет. Правда, никто никому рубашки не рвет – торги проходят в электронном виде. И они не менее интенсивны, чем в западных фильмах. Через год площадка настолько активизируется, что коллектив биржи будет способен горы сворачивать. Уже сегодня вчерашние выпускники институтов – сотрудники биржи – стали профессионалами. Они настолько любят свое дело, что каждый день приходят на работу с какими-то новыми идеями.
– А брокеры? Смогут ли они, участвуя в торгах, со временем сделать немалый капитал?..
– Уже сегодня на внебиржевом рынке есть люди, которые зарабатывают солидные деньги. За 2000 год объем этих торгов составил 23 млн. долларов. То есть, в Азербайджане есть люди, которые, просто покупая акции, комплектуя их и перепродавая, зарабатывают большие деньги.
– Тогда почему они не делают это на бирже?
– Но ведь биржа только образовалась. Почему-то в людях твердо сидит мысль, что надо иметь огромные деньги, чтобы начать зарабатывать на бирже. Я встречался с некоторыми из этих людей. Большинство их торговать на бирже побаивается. А зря. Я уверен, что если азербайджанцев чуть-чуть подучить, то они в хорошем смысле слова способны “взорвать” любую биржу (то есть резко увеличить объемы торгов).
Сейчас на внебиржевом рынке торги происходят на “подсознательном” уровне. То есть, эти люди, не имея достаточной теоретической базы, руководствуясь чутьем, умудряются заработать деньги. Хотя многие из них неплохо знают законы. Так в Азербайджане сознание обывателя меняется. Кстати, в последнее время на биржу приходит множество студентов с просьбой помочь им разработать дипломный проект.
– Недавно глава Госкомитета по ценным бумагам Гейдар Бабаев сказал журналистам, что в период создания фондовой биржи он обращался к руководству Национального банка с просьбой подумать над идеей объединения двух бирж. Однако это понимания со стороны Нацбанка не нашло. Как вы представляете себе это объединение? Возможно ли оно?
– На эту тему сегодня никаких переговоров не ведется. Честно говоря, я об этом даже не думаю. Хотя многие площадки в мире объединяются. Но у нас два совершенно различных направления – валютный и по ценным бумагам. Я не хочу торопить события, и потому не вижу оснований для объединений. К тому же, этот вопрос не в моей компетенции. На него скорее смогли бы ответить акционеры биржи. Я лишь нанятый ими менеджер.
Из архивов газеты ЭХО, 2001 год