Рауф Талышинский
Боюсь, что шум, поднявшийся на этой неделе в связи с предложенными президентом поправками к Конституции, окажется в итоге беспочвенным. То есть, кто что себе наметил, тот то и проведет: президент – свои поправки, оппозиция – пикеты, ЦИК – референдум, политические лидеры – пресс-конференции. В этом сомнений нет. Сомнения в другом: насколько ко всему этому будут иметь отношения те, ради кого эти усилия как бы и прилагаются – остальное население страны?
Например, теоретически действительно важно, по какой системе будут избираться депутаты в парламент – по пропорциональной или мажоритарной. Но, повторяю, теоретически. То есть это становится важно при том условии, что люди пойдут голосовать. В противном случае разница между этими системами приобретает условный характер, наподобие того, как сейчас, в Америке, например, торгуют земельными участками на Луне. А жизнь показывает, что тоска по выборам (как, кстати, и по митингам, и по пикетам) у населения с годами слабеет, и давка в очередях к избирательным урнам с укреплением независимости заметна все реже и реже.
В оппозиции предпочитают видеть в этом подтверждение того, что многочисленные и массовые фальсификации результатов голосования убедили людей в бессмысленности выборов как таковых. Отчасти это, наверное, и так. Но мне кажется, что выборы – это все-таки следствие, а главная причина глубже и потому основательнее. Весьма выпукло ее продемонстрировал, как ни странно, завершающийся чемпионат мира по футболу. В наших деревнях народные умельцы наловчились мастерить из подручных средств приспособление, которое можно на полтора-два часа включить в электрическую сеть (на то время, пока подается энергия), оно эту энергию накопит, а потом вечером от этого устройства (в обиходе оно называется аккумулятор) можно посмотреть футбольный матч по телевизору или, от избытка культуры, даже включить холодильник. Устройства эти недорогие и покупают их люди, стесненные в средствах.
А те, у кого есть “лишние деньги”, приобретают генераторы. За генератор стоит заплатить, поскольку у него есть принципиальное, я бы сказал, социально-политическое преимущество – не нужно унижаться, подключаясь к сети. Налил солярки, и все – независим от государства, автономен, как верблюд в Сахаре.
Можно заметить, что дело совсем не в футболе и далеко не только в электроэнергии. Дело в отношении к государству как к общественному институту. Если кого интересуют детали, то можно обратиться к основоположникам (Ф. Энгельс “Происхождение семьи, частной собственности и государства”), но коротко смысл существования государства в том, чтобы реализовать функции, с которыми в одиночку справиться либо трудно, либо невозможно.
Например, безопасность, правосудие, наука, социальное обеспечение, образование, энергоснабжение, дороги, водопровод и т.п. На каком-то этапе своей истории человечество пришло к выводу, что эффективнее и выгоднее всем этим заниматься, если можно так сказать, централизованно, создало такой централизованный орган – государство – и выразило готовность ему за эту работу заплатить.
Плата называется “налоги”. На эти средства содержатся армия, полиция, школы, больницы и прочее, включая аппарат управления, который называется “исполнительной властью”. А “выборы” – это конкурс среди тех, кто считает, что готов эти средства наилучшим способом использовать. Страны, которые принято называть “развитыми” живут именно по таким правилам. У нас ситуация иная. Масса широко известных фактов, если на них взглянуть под определенным углом зрения, наводит на мысль о том, что наш среднестатистический человек, отчаявшись, пришел к выводу, что “спасение утопающих – это все-таки дело рук самих утопающих”.
И поступает соответствующим образом. На государственную энергосистему не надеется и приобретает аккумуляторы. Отапливается не паровыми батареями или газом, а вырубая остатки растущих вокруг деревьев. Детей, если хочет их чему-то обучить, в школе регистрирует лишь номинально, а на самом деле содержит для них в частном порядке репетиторов. Родильные дома пустуют, а женщины рожают в узком семейном кругу. Науку и правосудие пропускаю с тем, чтобы не создавалось ощущения, что все это – шутка. И останавливаюсь на безопасности. Хотя Карабах и миллион беженцев тоже пропускаем. Но вот, допустим, пожар, что и произошло позавчера по адресу Баку, проспект Гянджа, д.75. В 5 утра что-то взорвалось в мусоропроводе. И проснувшиеся жильцы звонят по 01 (пожарная охрана) и 02 (полиция) в расчете на то, что кто-то там, зарплату которого они оплачивают своими налогами, бодрствует и придет на помощь в тяжелую минуту. Скажу сразу, что в полиции трубку так и не подняли.
А пожарные все-таки отозвались через полчаса, а еще через четверть часа приехали и имели возможность наблюдать собственноручно потушенный жильцами очаг возгорания. То, что у нас до сих пор не было попыток создать внутрисемейную пожарную охрану, я объясняю тем, что взрывы в подъездах – пока явление более редкое, чем роды. Хотя, надо признать, что процесс в этом направлении уже пошел, если вспомнить, что теперь почти всякого начальника рангом выше заместителя заведующего отделом жэк сопровождает группа телохранителей, поскольку государственным правоохранительным органам он свое тело уже доверить не может.
Так что у нас медленно, но верно все складывается так, что государство живет само по себе, а человек – сам по себе. Чувствуя, что “спасать утопающих” то ли некому, то ли некогда, он оказывается перед только, на первый взгляд, странной дилеммой: выборы или “аккумулятор”? И выбирает второе.
Из архивов газеты ЭХО, 2002 год