Дж.ИБРАГИМОВА
К разработке Национальной общегосударственной программы по предотвращению беспризорности детей приступят в ближайшее время в Украине. С этой целью президент Украины Леонид Кучма поручит, в частности кабинету министров, органам местной власти, провести комплекс мероприятий по данному вопросу.
Личное внимание президента страны к проблеме беспризорности находит свое объяснение в печальной статистике. По словам главы президентской администрации Владимира Литвина, только в прошлом году в Украине в ходе профилактических рейдов обнаружены 8,4 тыс. беспризорных. В 88 приютах для несовершеннолетних Украины ежегодно получают защиту около 30 тысяч детей. Почти 70% из них из неполных, неблагополучных и многодетных семей, каждый третий ребенок – из сельской местности.
Проблема беспризорных, брошенных или изгнанных на улицу своими же родителями в поисках заработка детей в Азербайджане стоит не менее остро. Рядом министерств разработаны и действуют отдельные программы по проблеме беспризорности. ЮНИСЕФ проводит собственные или совместные с НПО страны мероприятия. Однако объединяющий орган, что-то вроде межведомственного совета по данной проблеме, отсутствует. А ведь именно он, по мнению представителей государственных и общественных организаций, мог бы заняться разработкой Государственной программы по проблемам уличных детей.
Программы нет, а число беспризорных ребятишек в республике неуклонно растет. В минувшем году около 400 детей в возрасте до 14 лет покинули свой дом. Сироты отправляются в специальные детские учреждения. В детских домах на сегодняшний день насчитывается свыше 600 детей, в интернатах – более 15 тысяч детей. В Баку и поселке Мардакан имеются две спецшколы, где живут трудновоспитуемые дети в возрасте до 14 лет. Ну а те, кто имеет родителей, оставшихся в силу материальных трудностей без заработка, зачастую становятся кормильцами семьи. В ходе реализации по инициативе ЮНИСЕФ и НПО “Психологический центр” проекта “Уличные дети” было установлено, что более половины опрошенных детей (56%) работают на улице свыше 8 часов в день. Их ежедневные заработки колеблются от 1 тысячи до “ширвана”.
Здесь существует даже своя градация: заработки “работающих” выше, чем заработки “живущих” на улице. Мало кто из детей подсчитывает свои доходы, поскольку полученные ими деньги тратятся на поддержание жизни, т.е. на пропитание. При этом в физическом смысле они недоразвиты, 17-летние дети похожи на 10-12-летних. По словам председателя НПО “Психологический центр” Светланы Меджидовой, дети улицы, представляя из себя пассивную, безликую массу с низким уровнем осознания себя и мира, могут быть использованы для осуществления не вполне благовидных идей.
А, учитывая психологические особенности этих детей (низкий интеллектуальный потенциал как по причине социальной запущенности, так и по причине слабого природного интеллекта, отсутствие идеалов и героев, ориентация на свое ближайшее социальное окружение и многое другое), идеи эти скорее всего будут носить разрушение, а не созидание. 20% опрошенных “уличных” детей подвергались сексуальным домогательствам со стороны взрослых и сверстников. И это только те, кто не побоялся признаться в этом.
И в заключение еще об одном начинании в работе с “уличными” детьми представителей внутренних дел Украины. В ходе профилактических мероприятий под условным названием “Урок” на улицах городов перед началом учебного года выявлялись несовершеннолетние, без уважительных причин не посещающие учебных заведений. В основном, конечно же, работа проводилась с контингентом, который бродяжничает и попрошайничает.
Впоследствии такие подростки устраивались на обучение, работу или же в приюты для несовершеннолетних. Причем в ходе операции меры принимались не только по отношению к прогульщикам, но и к их родителям. Если родители мешают ребенку учиться, не создают для этого условий, то, по мнению украинских специалистов, должны готовиться документы на лишение их родительских прав. В таком случае будет лучше, если воспитанием ребенка займется государство. Так что украинские “беспризорники” боятся милиции. А как же наши? Айдын 14 лет, мойщик машин: – Я не очень боюсь. Они меня не трогают.
Иногда, бывает, спросят, кто я, почему не в школе. А когда говорю, что помогаю родителям и на школу времени нет, отстают. Вугар, 13 лет, попрошайка в метро: – Немного побаиваюсь. В последнее время все чаще гонят из метро. Если ко мне подходят, я пытаюсь убежать. Спрячусь, а через какое-то время опять появляюсь. Пока мне здесь подают, буду просить…
Из архивов газеты ЭХО, 2002 год