.АЛИЕВА
Или меценатство нынче просто не в моде, или же наше общество просто не цивильно, судя по его отношению к детям и старикам. Об этом свидетельствует то, что увидела часть учительского и ученического коллектива школы N134, посетив школу-интернат N11 для умственноотсталых детей, детское отделение психиатрической больницы N1 и пансионат для инвалидов войны и труда, расположенный в поселке Бильгя. (Статистическая справка: школ-интернатов общего типа по стране всего 91. Из них 13 – для детей с нарушениями умственного развития, там находятся 2679 человек, 2 школы-интерната для инвалидов на 300 детей. Количество домов для престарелых инвалидов всего 7 и проживают в них 677 человек).
Целью поездки было оказание помощи, правда, минимальной, везли продукты, одежду, игрушки – все, на что способна школа, и сама нуждающаяся в дотациях. На этот раз решили брать с собой не отличников, а тех, у кого нервы покрепче. Быт и условия существования в такого рода заведениях оставляют желать лучшего, но никто и не предполагал столкнуться с откровенной нищетой. Описанные Диккенсом сиротские приюты существуют и в нашей с вами действительности.
Директор школы-интерната N 11 Мехбара Джафарова встретила гостей доброжелательно, рассказала о том, что здесь проживают 250 детей с нарушениями умственной деятельности. Гостям была предоставлена возможность пройтись по классам учебного корпуса. Приятно удивило наличие в интернате швейных машинок, хоть и очень старого образца. Но вся обстановка была очень убогой. В спальном корпусе вдоль голых стен стояли в ряд старые кровати, где-то были шкафы, в которых, в общем-то, не чувствовалось острой необходимости: вся одежда, которая имелась, была надета на детей.
По нормативу на каждого ребенка полагается одна пара обуви, выдаваемая раз в 8 месяцев. Радовало соблюдение в школе-интернате элементарных правил гигиены – например, чистое постельное белье здесь выдается регулярно. Единственным свидетельством того, что мы живем в XXI веке, был телевизор в коридоре. Директор сказала, что “дети не голодают, их утренний рацион состоит из кусочка масла, джема и каши, полдники бывают не всегда, но днем ребята обязательно едят первое и второе с мясом, если оно бывает.
На питание одному ребенку в день полагается 10500 манатов, но, например, в этом месяце школа получила на каждого ученика 6500 манатов. Иногда во дворе интерната режут жертвенного барана, в этом случае дети имеют возможность полакомиться шашлыком”. Но все же на скудные дотации из госбюджета сирот досыта не накормишь, о чем свидетельствовало то, что девочка, получившая в подарок симпатичное платье-матроску, попросила обменять его на печенье. А другой ребенок не стал ничего просить, лишь подбирал с пола хлебные крошки. Тишина в детском учреждении создавала впечатление, что сироты не могли позволить себе пошалить – зарплата их воспитателей и учителей, хоть и повышенная с января этого года на 50%, не располагала к терпению.
Далее путь лежал в психиатрическую больницу N1. Главврач Лейла Мехтиева, узнав о причине визита, дала согласие на посещение детского отделения больницы. Картина, открывшаяся взору, была настолько ужасающей, что школа-интернат для умственноотсталых детей показался комфортабельным и уютным заведением. В больничном коридоре стоял невыносимый и едкий запах мочи, которым пропиталась одежда даже гостей, не говоря уже о постоянных обитателях больницы. На первом этаже располагались дети 10 – 12 лет, которые содержались в крайне антисанитарных условиях. В палатах, если их можно так назвать, вдоль облупленных стен стояли кровати без белья, подушки и матрацы были неопределенного цвета. На одной из кроватей лежал больной мальчик, который не мог передвигаться.
Из-за зловония в палате к нему невозможно было подойти. После всей этой “роскоши” тем более странным казалось то, что дети настойчиво твердили о том, как “за нами очень хорошо ухаживают и хорошо кормят”. Правда, их об этом не спрашивали, так как условия их быта красноречиво свидетельствовали об обратном. Со слов главврача Лейлы Мехтиевой стало известно, что эта больница находится на обеспечении Минздрава. Что это лечебное учреждение – единственное в своем роде (и слава Богу), где могут лечиться больные, страдающие помимо психических расстройств и другими сопутствующими болезнями. Как отметила Л.Мехтиева, на территории страны существует 7 психбольниц, которым они оказывают консультативную помощь. Как отметила Л.Мехтиева, по нормативам на питание больного в день должно выделяться 5500 манатов.
Иногда эта сумма бывает снижена, например, как в этом месяце – до 3200 манатов. Психическим больным, страдающим туберкулезом, на питание в день полагается 7500 манатов, которые тоже не всегда выдаются полностью. На остальные нужды больных ничего не выдается. Мехтиева отметила, что на территории больницы была мастерская, в которой больные, которым была предписана трудотерапия, шили себе одежду. Но теперь из-за отсутствия средств, мастерская закрыта. По инициативе мэра Баку Гаджибалы Абуталыбова, время от времени больница снабжается овощами и фруктами. Последним пунктом благотворительной программы школы N134 г. Баку был пансионат для инвалидов войны и труда.
Со слов директора пансионата, находящегося на обеспечении Министерства труда и социальной защиты населения Бахруза Алмадатова, здесь проживают 142 человека, на питание каждого из них выделена сумма от 6 до 8 тысяч манатов, в зависимости от изменения цен на рынке на определенные продукты питания. Деньги, положенные по нормативу Минтруда, выдаются полностью, в отличие от предыдущих учреждений. Организация “Врачи без границ” каждую пятницу проводит медосмотр, и если необходимо, назначается лечение.
Здешние обитатели сами пытаются обустроить свой быт. Кто-то из них красил ворота, кто-то – выполнял определенную работу во дворе, а кто-то – просто отдыхал. Корпус для ходячих стариков выглядел благопристойно, а вот корпусу для лежачих необходим капитальный ремонт. В коридорах стоял тот же зловонный запах, что и в лечебницах и царила та же убогая обстановка. Старики благодарили за гостинцы, спрашивали, кто мы и откуда. Одна из старушек заявила, что все они скоро разъедутся. Оказалось, что в здании к лету начнется ремонт, и обитателей этого дома распределили по мере возможности по их домам.
А вот старушку, сообщившую нам об этом, как раз пристроить некуда. Сын выдворил ее из собственной однокомнатной квартиры и сдал жилплощадь. Кроме того, он настолько алчен, что умудряется приезжать и за пенсией своей матери… Некоторые пришли сюда сами, с одним из них дети разговорились. Он рассказал, что болен, а его дочь не имеет возможности за ним ухаживать. Он не желал становиться поводом ее ссор с мужем. “Не буду же я разбивать семью, – сказал он, – я пришел сюда сам по доброй воле”. И это действительно было так. Доброе сердце отца даже в такую трудную для себя минуту больше думало о дочери…
Из архивов газеты ЭХО, 2002 год