А.ГАДЖИЕВА
Как уже сообщалось, 2 апреля на пятый день после пластической операции на пятьдесят втором году жизни в больнице скончалась известная певица Рейхан Муслимова. Свою певческую карьеру певица начинала в ансамбле девушек “Лаля”, создала образ Салатын в художественном фильме “Дяли Кюр”, также сыграла в музыкальном фильме “Ага дайынын кяндиндя мюгяннилярин сяргюзяштляри”. При жизни не раз сокрушалась по поводу особенности азербайджанцев “что имеем – не храним, потерявши – плачем”. Незамужняя дочка двадцати двух лет Лейла и недавно обрученный сын двадцати семи лет Эмин не стали вчера противиться работе журналистов.
Лейла ханым:
– Мама пошла на пластическую операцию по удалению жира. Врач, работающий в больнице N 5, обещал, что операция несложная, она выживет и все будет хорошо. Ее так убедили в этом, что она согласилась. Она и сама давно хотела пойти на пластическую операцию, но сомневалась. Она была диабетиком. И врач знал об этом и все же настаивал на операции… И убил ее… Диабетиком нельзя делать такие операции. Даже когда она просто падала, получала царапину, она годами не заживала.
Другие врачи предупреждали ее, что диабетикам нельзя идти на такой риск. За день до операции врач был на чьем-то дне рождения, и в день операции пришел вялый, час мы ждали, пока он придет в себя, и только потом он ее повез в операционную. Более того, когда только приступили к операции, отключился свет, все лампочки в операционной перегорели, что-то еще там поломалось. Медсестры даже решили, что это плохая примета и не стоит начинать операцию, но он не послушался.
Он даже не понимал, что такое быть диабетиком. Позже одной из наших родственниц он сказал: “Я даже не знал, что диабет может дать такую реакцию”. А она на операцию зашла веселая, настолько она была уверена в нем. А ее убили… После того, как это случилось, мы все его искали, но он прятался от нас.
Еще в самом начале операции она уже впала в кому. Самое интересное то, что он, видя это, врач не приостановил операцию, которая продолжалась семь часов. Только на следующий день она начала приходить в себя. Во время операции уровень сахара в крови повысился до 650. Мы нашли опытного эндокринолога и тот снизил этот показатель до 150. Она с операционного стола пять дней не сходила. Ее нельзя было передвигать. В первый же день после операции врач знал, что она не выживет, мучил ее, пичкал лекарствами и мучил нас. Не дали ей спокойно умереть… Только операция закончилась, мой брат зашел к ней и выяснилось, что сердце у нее остановилось.
Уже тогда врачи знали, что сердце не выдержит. За пять послеоперационных дней она перенесла десять клинических смертей. Сердце останавливалось на пятнадцать-двадцать секунд. Последнюю клиническую смерть она перенесла за день до смерти, и продолжалось это ровно минуту… Она в себя не могла прийти после операции, только иногда открывала глаза, но не могла видеть ясно, глаза были затуманены. А когда что-то спрашивали, она только кивала головой…
Этот врач ради денег, ради своей рекламы пошел на это… Он убил ее. Сейчас этот врач дает интервью, что все было после операции хорошо, что мама даже ему “спасибо” сказала. Он все врет. Как она могла “спасибо” сказать, когда она даже рот открыть не могла!? Мы пока не в состоянии думать о том, что делать с этим врачом. Когда все закончится, тогда и решим. Надо будет с братом поговорить о том, чтобы подавать в суд на этого врача.
Из архивов газеты ЭХО, 2002 год