Рауф Талышинский
“Кто начальник, а кто соответственно – дурак?” Это – по-прежнему центральный вопрос современности, да и всей нашей новейшей истории. У нас этим вопросом исчерпывается все многообразие политики, экономики, культуры и даже спорта. На разъяснение этого вопроса уходят все силы, причем не только политиков высшего звена как во властных структурах, так и в оппозиции, но и ученых, служителей культа, спортивных функционеров и эстрадных звезд.
Это выясняли в прошлую субботу митингующие и полиция. Это, к сожалению, прежде всего волновало депутатов, когда они обсуждали проект постановления “О геноциде азербайджанцев в Ходжалы”. Этот же вопрос по-прежнему в центре непрекращающегося выяснения отношений в отечественном футболе. Примеры можно продолжать достаточно долго.
Острота и болезненность вопроса понятны, поскольку вытекают из самой его постановки: если ты еще (или уже) не начальник, следовательно – дурак. И, соответственно, чтобы не остаться в дураках, надо становиться начальником.
В случае успеха линия поведения выстраивается в соответствии с формулой, выведенной в свое время Михаилом Жванецким: “Чего хочется первым делом после того, как попал наверх? Плюнуть вниз”. Внизу от этого, настроение, понятно, не поднимается. И нарастает желание подняться наверх. Для чего? Правильно: чтобы плюнуть вниз в свою очередь.
В результате структура общественной жизни становится предельно простой: часть страны плюет, а часть – ждет своей очереди. И эти два увлекательных занятия поглощают все не только рабочее, но и свободное время. На то, чтобы подмести пол вокруг или вкрутить лампочки в подъезде, уже ни сил, ни желания не останется.
Что я имею в виду, когда говорю о лампочках в подъезде, может прояснить эпизод, который никак забыть не могу. Несколько лет назад нынешний заместитель редактора “Эхо” Шаин Аббасов съездил в Германию, где участвовал в международной конференции по проблемам либерализации экономики. И, вернувшись, написал статью, в которой рассказал о весьма любопытном опыте реформ, о котором в числе прочего говорили на конференции. Я перескажу только суть дела, поскольку речь в данном случае не о самой реформе, а о реакции на эту статью.
В стране с экзотическим названием Гондурас сделали то, что от них в мире меньше всего ожидали – провели реформу системы начального и среднего образования. Причем провели так, что Всемирный банк заявил: если какая-то страна захочет перенять этот опыт, банк оплатит все расходы, связанные с приездом специалистов из Гондураса. Многие, кстати, захотели, что неудивительно, идея по своей простоте и эффективности была просто ошеломительна. В Гондурасе смогли совместить две, казалось бы, противоречащие друг другу особенности системы образования – бесплатность и конкурентность.
С какого-то момента каждый гондурасский родитель, имеющий детей школьного возраста, стал получать в своем муниципалитете по одному ваучеру на ребенка. Смысл ваучера был в том, что им школе оплачивался один год обучения. Родителям эти ваучеры выдавались бесплатно. Школа же, собрав ваучеры в начале года, предъявляла их в муниципалитет и по их количеству получала средства из городской казны.
И в школах сразу же разобрались, что если в одной у учителя математики зарплата 30 долларов в месяц, а в другой – 300, то это потому, что вторая собрала больше ваучеров (т.е. учеников). В результате развернулась “охота” за учениками и родителями, их заманивали отстроенными в школах бассейнами, новыми столовыми, автобусами, на которых школьников по выходным возят на природу, специальными кружками и пр. Плохие, не выдержавшие конкуренции школы стали закрываться, а хорошие становились все лучше и лучше.
Естественно, в этой реформе было множество деталей, я, повторяю, изложил только суть. И суть состоит в том, что денег дополнительно затрачено не было – их просто перераспределили в соответствии с принципами рынка и конкурентности. Реформой стали интересоваться вначале соседи Гондураса по Латинской Америке, а затем и на других континентах.
Честно говоря, опубликовав эту статью, мы ждали реакции. Как минимум, потому, что ощущали к себе пристальный интерес самых разных ведомств (в тот момент мы отбивались в суде от иска Министерства связи и были на грани судебного процесса с Минздравом). Как максимум, потому, что образование – краеугольный камень общества, на котором покоится (или шатается) все – от парламента до закусочных, а у нас с этим краеугольным камнем пока не очень складывается.
Так вот, ноль реакции. Хотя на гораздо менее значительные и по существу, и по объему публикации реагаж иной раз бывает таким, что только диву даешься. А тут – ничего, антарктическая тишина.
Но потом я по случаю завел разговор на эту тему с одним видным (по сей день) оппозиционным политическим деятелем, депутатом парламента прошлого созыва. И в ходе этого разговора понял: не до того! Этот сюжет не вписывается в процесс выяснения того, кто начальник, а кто – дурак. Власти борются с оппозицией, оппозиция борется с властями, все остальные борются за выживание – не до школ! Вот когда борьба закончится “нашей” победой, когда начальниками станем “мы” со всеми вытекающими из этого для “них” последствиями, тогда и появится возможность заняться школами. Сразу после того, как всласть отплюемся сверху…
Беда, однако, состоит в том, как мне кажется, что пока и “мы”, и “они”, хотя бы на время отвлекшись от мордобоя, прямого и подспудного, не займемся “простыми” вещами, вроде школ, бой у нас будет вечным, и покой нам будет только сниться.
Из архивов газеты ЭХО, 2002 год